– Не беспокойтесь, старина, – сказал мне Юрьев, когда мы покинули генерала. – Вы не были причастны к нашему делу, с вас спроса не будет.

– Мой друг, – улыбнулся я, – мне ещё рано хоронить себя в маленькой провинциальной усадьбе, что ждёт меня, если я не найду убийцу в течение недели и зарекомендую себя как непригодный.

Подполковник кивнул.

– Тело нашли на рассвете, – сказал Юрьев. – Меня не отпускает мысль, что это дело рук наёмных убийц турецкого князя, – он взглянул на часы. – Нам уже назначено время для встречи с ад-Хамидом. Думаю, будет разумнее начать именно с этой беседы…

Селим ад-Хамид, гладко выбритый, одетый по последней европейской моде черноглазый мужчина среднего возраста, поприветствовал нас в изысканной восточной манере. Как оказалось, он весьма недурно говорит по-русски, лишь изредка запинаясь, вспоминая нужные слова. Я знал, что нынешний султан, Махмуд II, пытается привить европейскую культуру своему народу, хотя подобные нововведения вызывают явное недовольство не только среди консервативных простолюдинов, но и в кругах религиозных аристократов.

– Ваш посланник говорил со мной, – произнёс турок. – Он нанес мне визит после бала. Я угостил его кофе, весьма любезно побеседовав, мы мирно расстались… Я согласился на предложение вашего посыльного, ведь у него было то, что мне надобно…

Турок сделал паузу, дабы увидеть, понимаем ли мы его намёк. Хамид догадывался, что мы в курсе его дел.

– Как долго длился ваш разговор? – спросил я.

– Не более получасу, ваш посланник прибыл ко мне после часа ночи. Он принёс мне то, что надобно, – ещё раз намекнул Селим. – Мое сердце скорбит по вашему воину. Я думаю, он был хорошим человеком…

В гостиную вошла весьма привлекательная молодая особа яркой восточной внешности, невысокая, тоненькая, одетая по-европейски, но по светскому мнению весьма скромно – в закрытое темное платье с кружевным воротником, открывающим лишь тонкую шейку. Поприветствовав нас грациозным реверансом, восточная барышня направилась к столику у окна, где лежала книга.

– Моя воспитанница, Надин, – с гордостью представил ее Селим. – Обедневшие родственники согласились отдать мне свою дочь под опеку…

Похоже, турецкий гражданин легко смекнул, насколько в европейских странах ценят женскую привлекательность, поэтому и решил взять хорошенькую родственницу в сопровождающие.

– Надин весьма умна и образована, – похвастал он, – я пригласил к ней великолепных учителей! Она в совершенстве знает французский, немецкий, английский, русский и арабский. А как прекрасно Надин играет на рояле! Я право, не восточный тиран!

Надин смущенно опустила взор. Опекун жестом велел ей покинуть гостиную, и восточная барышня покорно удалилась.

– Я знаю, что ваши нравы позволяют родственнику говорить в обществе о поклонниках девушки. Признаюсь, некий французский господин, по имени Жевье, занятый изучением Кавказа, влюблен в Надин, будто герой восточной поэмы! – произнес Хамид слащаво.

Он хитро улыбнулся.

– Увы, наш воздыхатель не барон и не граф, – турок разочарованно вздохнул, – полагаю, вам не составило труда догадаться, что моя красавица заслуживает самой выгодной партии…

Он широко развел руками.

– Как я понимаю, Жервье посватался к вашей племяннице? – решил уточнить я. – Надин благосклонно отнеслась к его вниманию?

– Нет, что вы! – с восточным порывом ответил наш друг. – Надин очень умна, она не обратила никакого внимания на ухаживания Жервье. Все его попытки добиться благосклонности встретили лишь безразличие Надин. Поймите, у восточных барышень иное воспитание, их нельзя завлечь красивыми речами и изящными манерами, они видят человека изнутри!