Потом знакомые передали Дюймовочкиной на ответственное хранение попугайчика, который летать не умел, но очень к этому стремился. Поэтому, совершая очередной шаг к освоению данного ценного навыка, бухался то в тазик с водой, получив некоторое представление, что такое дайвинг; то в сахарницу, пытаясь тут же самостоятельно откопаться за счет собственных подручных средств; то в вазочку с вареньем, в котором тут же завязал как в болоте. Поэтому, практически под страхом смерти Газопроводову категорически запрещалось оставлять какие бы то ни было емкости с жидкими, сыпучими и вязкими веществами поблизости от храброй птицы.

Но однажды Газопроводов решил проявить инициативу и навыки гениального дрессировщика. В тот момент, когда Дюймовочкиной не было дома, он решил немного подучить попугая летать.

Суть многоступенчатой системы обучения заключалась в том, что, слегка придав попугайчику вертикального ускорения, Газопроводов крикнул ему: «Лети!». Газопроводов с гордостью взглянул на, как ему показалось, страшно довольного попугая, взглядом начальника центра управления полетами после успешного запуска ракеты. Вот только уже в следующее мгновение восторг сменился почти паническим ужасом.

Возвращение с околоземной орбиты мало того, что случилось значительно быстрее предполагаемых сроков, так еще и точка приземления, как назло, оказалась в крайне труднодоступном месте. Попугайчик упал в узкое пространство между пианино и стеной и тихо, можно было бы даже сказать, без особой надежды, пропищал.

Ситуация становилась критической. Газопроводов, глубоко вздохнув, на всякий случай посмотрел в окно, убедившись, что Дюймовочкина еще не подходила к дому. Далее он, мысленно оценив примерный резерв времени, незамедлительно приступил к спасательной операции. Для начала было принято решение попробовать извлечь попугайчика путем опускания руки в узкую нишу между стеной и пианино. Но так как ниша была слишком узкой, а попугайчик находился на самом дне ущелья, данный план провалился. Попугайчик еще менее слышно пропищал.

Газопроводов решил обратиться к более нестандартным действиям. Он слегка приподнял тяжелое пианино, рассчитывая на то, что попугай сообразит, во-первых, что от него хотят; во-вторых, еще и сможет осуществить это, а именно выползти. Но то, ли инструкции, посланные невербальным способом, были не совсем корректно поняты спасаемым, то, ли его подвело отсутствие элементарных навыков ползать по-пластунски. Но факт оставался фактом, попугайчик не только не выполз из ниши, он еще каким-то образом оказался под пианино. Попугайчик чуть слышно прохрипел.

Газопроводов, перед глазами которого в этот момент калейдоскопом проносилась вся его жизнь, в ужасе представил, как крохотный попугайчик удерживал на своих хрупких плечах пианино, и уже на всякий случай начал обдумывать пути отступления. Раз попугая все равно было не спасти, необходимо было инсценировать для Дюймовочкиной случайность гибели птицы. К примеру, в их квартиру могла залететь в форточку ворона специально для того, чтобы заклевать несчастного.

Но Газопроводов, зная, как дорожила каждым животным Дюймовочкина, решил все же предпринять последнюю попытку спасти попугая. Рывком приподняв край пианино, он сунул левую ногу под инструмент, таким образом перенеся на нее всю тяжесть. А в это время носком правой стал аккуратно ощупывать пространство под инструментом для того, чтобы как-то выгрести попугайчика. Наконец даже через носок он нащупал что-то маленькое, мягкое и испуганное. Это самое, что он нашел, глубоко вздохнуло.