Ступив на снежный пласт, покрывший асфальт, я едва не упала, на миг потеряв равновесие. Оказалось, снежный пух коварно прикрыл залежи льда.

Впрочем, до машины я добралась успешно, не покалечившись, но вот тут-то начались проблемы. Отвратительный холод, стоявший в гараже, где обитала моя бежевая «девяточка», не лучшим образом сказался на двигателе, который долго не хотел заводиться. И мне пришлось долго разогревать мотор, прежде чем машина согласилась тронуться с места.

Ну да ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Я вывела-таки машину из гаража, закрыла ворота и «с ветерком» отправилась к дому Ларионовой. Она, конечно же, говорила мне, что пообщалась с соседями. Но, во-первых, она расспросила только соседей со своей лестничной площадки. А во-вторых, пообщалась с ними не я, а она. Почему-то так выходит, что я могу выудить из людей несколько больше, чем остальные. Опыт сказывается, наверное.

С легкостью отыскав дом Ларионовой – к счастью, Тарасов знаю, как свои пять пальцев, – я остановила машину на маленьком, очищенном от снега пятачке во дворе и выглянула наружу, пока не покидая теплого салона. Ага, так оно и есть. Бабуськи, несмотря на морозец, сидят на лавочке, поеживаясь. Но ведь сидят! Как будто это не развлечение, связанное с перемыванием чужих косточек, а работа – тяжкий и неприятный, но важный труд.

Наши бабки – находка для шпиона. Эти божьи одуванчики знают все и обо всех, могут нарассказывать всевозможных баек и тому подобного. Короче говоря, молодцы старушки, так держать!

Я покурила, приблизительно сформулировав вопросы, которые намерена задать, и вышла из машины. Подошла к бабуськам, присела рядышком и несколько минут вслушивалась в их разговоры, как будто не смея мешать. Психологический ход. Если прервать пожилого человека – обидится и замкнется в себе, потом клещами из него ничего не вытянешь. А стоит чуть-чуть посидеть, послушать, редко, но метко покивать – и информацию тебе преподнесут на блюдечке с голубой каемочкой. Вот этой методике я и следовала, выслушивая оценку политической и мыльнооперной обстановки в стране. Я кивала с самым что ни на есть осведомленным видом, словно с губернатором за ручку здороваюсь, а бразильско-мексиканские сериалы – мое обычное времяпрепровождение. Бабки, поначалу настороженные, вскоре расслабились, и я позволила себе изредка вставлять умные замечания в их беседу. В итоге мы сошлись на всех удовлетворившем мнении – «Дикая Роза» была гораздо лучше, нежели «Санта-Барбара», а актеров неплохо бы поменять. Политическая обстановка в стране – хуже некуда, раньше было лучше. В общем, «тогда» все было идеально, «сейчас» – противная реальность. Вот так вот.

После такой беседы, занявшей от силы минут пять, я заикнулась:

– Вы знаете, а в жизни-то происходят вещи и почище, чем в сериалах.

Старушки навострили ушки. И я продолжила, рассыпая зерна в благодатную землю:

– Вот, например, у Ольги Георгиевны – она здесь живет – исчез муж. Просто пропал и все, никто его не видел! Как будто провалился сквозь землю.

– Провалился, как же!

– Да уж конечно… Нашла Оля, с кем связаться на старости-то…

– С чумаданом он провалился, на машине!

– Сбежал, чай, к молоденькой. Чего с учителкой делать? В матери она ему годится!

Старушки оживились. Перебивая друг друга, они забрасывали меня бесценными сведениями. Итак, Курский удалился не по воздуху. Невидимкой тоже не стал. Он, лапочка, банально, с чемоданчиком, сел в такси и уехал. Пока супруга на работе была. Чуток пооглядывался.

– Небось боялся, что Олька за ним бросится! – триумфально заявила одна старушенция.