А как она себя на кухне ведёт! Я захожу на кухню. Там матушка что-то из сумок выгребает. Пройти в узкую щель трудно. Я уже знаю, что если попросить подвинуться – начнутся поучения: «Что, сильно занята? Спешишь? Подождать никак не можешь? Ишь, занята она!» И т. И т.п. Если встать и стоять по стойке смирно – чайник кипящий заплюёт всю плиту и каша пригорит. Остаётся идти напролом. То есть я встаю на цыпочки, чтобы моя толстая часть тела оказалась выше её толстой части тела. Но Зоя Игнатьевна обычно ещё больше отклячивается, хотя могла бы встать под другим углом, чтоб пройти можно было. Но её только и нужно одно – контакт! Соприкосновение телесами в узком проходе между углом стола и углом рукомойника неизбежно. Протискиваюсь. Задеваю. «Ишь, мать толкнула! Ты чего толкаешься, а? Я и так едва на ногах стою, а она, здоровая лошадь, меня, старенькую женщину толкает!» Вот так мы общаемся.

А как велика у вас вера в свою непогрешимость и возвышенное положение над другими в силу вашего выдающегося ума! Знаешь, Ася, Зоя моя Игнатьевна как любит говорить: «Самая глупая женщина умнее самого умного мужчины!», – вот как она говорит!

Ася как-то странно на меня посмотрела и страшная догадка о том, что и Ася так думает, пронзила меня.

–Она порушила мою судьбу, сейчас она вставными челюстями поедает судьбы своих внуков!

–Ну а ты, ты чего не защищаешь своих детей от неё? Надо было в юности от неё отделяться.

–Если бы было всё так просто. О, как мечтала я отпасть от неё! Я уходила, жила неделями у подруг, потом снимала комнату. И мать каждый раз обманывала меня. Она плакалась мне о своих болезнях, о невозможности жить «в таком больном состоянии», с такими «адскими болями». Рассказы её о её болезнях и скорой смерти щемили моё сердце, которое всё было устремлено эгоистично и радостно к поиску самой себя, своих друзей, своего мужа. Я всё бросала и возвращалась в гнездо «ухаживать за больной матерью», страждущей от «адских болей». Она всегда умирать собиралась, каждый год. То у неё радикулит был, и она ползала, согнувшись, плакала от боли и от страха смерти. Голова у неё часто болела. И вот она обкутывала голову платком, и была ужасно похожа на Вольтера, помнишь, такая скульптура есть в Эрмитаже, где Вольтер с повязкой на голове и с сарказмом в улыбке издевается над Богом и порождает из себя ужасы французской революции? Её любимой поговоркой было: «Жила – не жила, и сдохнуть не жалко!». И как Вольтер в Бога она не верила. «Нет там никого!», – так говорила она. И вот это уже 20 лет длится, её «адские боли», и в основе там нет смертельных болезней, одна истерия. Я от человеколюбия возвращалась, Зоя Игнатьевна злорадостно принимала возвращение меня к ней, «возвращение своей блудной дочери», как она говорила, и начиналось всё по новой, весь ад истерии маменькиной.

–А я, я вот отпала от матери. Хотя она у меня без истерии. Деловая она, больше всего на свете науку свою любит… Ну и что… Где счастье? Где муж? Где детки! – отвечала мне Ася.

Я остолбенело смотрела на Асю. Противоположный факт её биографии и одинаковые последствия в виде разбитой жизни и одиночества изумляли меня. Мы перешли в серую комнату-офис и осели на икеевский диван.

–Нет, Анюта, я всё же не понимаю, почему ты не разъехалась с ней? – говорит Аська, нервно докуривая десятую папироску, стряхивая пепел в крупный могильный курган хабариков в пепельнице отца её.

–Но погляди, как было дело! Маменька то у меня необыкновенная! Выдающаяся по своему одиночеству, своему воплю в мир, своей неустроенности. Все маменьки улучшали свою жизнь и жизнь детей изо всех сил. Моя же ухудшала изо всех сил всеми способами, изо всех сил усмиряла плоть свою, живя в безмужичии всю жизнь, доведя до высшей степени аскезу. Так боящаяся и не любящая жизнь вокруг, что даже и одежду себе десятилетиями не покупала, до дыр занашивая. Корочкой любящая питаться и меня питать как мышь. Она десять лет без белья спала на голом матрасе, так как решила, что вот-вот умрёт, и что зачем тогда бельё стирать лишний раз. Но не пост это был, не аскеза, не уход от мира ради царства небесного. А ради какого-то иного царства. Невысказанного.