И получить повестку в суд за харассмент на рабочем месте, или ещё какое определение накатают прожжённые адвокаты. Чёрт, да его мозг плавился от мыслей, какого было бы, обхвати эти самые ножки его талию, а лучше шею…

Роман ворвался в свой кабинет и захлопнул двери. Нервно запустил пятерню в волосы, снова взъерошив их. Он прошёлся по кабинету, как загнанный в угол хищник, тяжело дыша.

Всё же мозг не до конца отключился, раз он сумел покинуть Елену и не совершив непоправимое. Конечно, даже если бы он её поцеловал… Да даже если бы трахнул! После девушка бы осталась довольна, и никаких бы претензий с её стороны не последовало. Что и говорить, Роман знал, как угодить женщине и самому остаться удовлетворённым. Вот только он за секс по обоюдному согласию, а не по принуждению. А уж в оленьих глазах Елены читался однозначно страх, но никак не возбуждение или хотя бы крохи интереса…

Роман устало упал на диван и вытянул ноги. Уставился в потолок, устало выдохнув. Так дело не пойдёт. И он против любых интрижек на работе… Во всяком случае, так было до сих пор. Он вынул мобильный из кармана пиджака и набрал номер Гены.

– А чем тебя не устраивает рабочий? Или ты уже куда-то улетел? – Практически тут же раздался уже повеселевший голос друга.

– Гена, распусти народ сегодня пораньше, – Роман не узнал собственный осипший голос, словно он заболел ангиной.

– Ты там не заболел? – Кажется друг был удивлён не меньше.

– Давай сегодня в баре зависнем. В конце концов, у меня была тяжёлая неделя…

– Это у меня была тяжёлая неделя! – Недовольно воскликнул друг.

– Не-ет, – протянул со смешком Роман. – У тебя была отработка косяков, а у меня тяжёлая. Ну так что, устроишь?

Ладушкин что-то поворчал для проформы, но недолго. И уже через закрытую дверь собственного кабинета Роман расслышал короткое объявление своего заместителя…

Что ж, Роману просто чертовски необходимо выпить и снять напряжение. Бар как нельзя лучше подходил для этих целей. В «Чёрной ночи» и выпивка хорошая, и девочку подцепить можно. Вот последнее вообще стоит на первом месте. Он не был согласен с другом – качественный трах не сгладит его вредный характер, но, возможно, именно это спасёт его от навязчивых мыслей о сотруднице с голубыми глазами.

– Мам, я дома, – не громко, но чётко произнесла Елена, стоило ей войти в дом и устало опуститься на пуф рядом с вещевым шкафом.

Она стянула с ног новенькие ботинки, от которых жутко разболелись ноги – всё же она отвыкла ходить на каблуках. Но всё же эта импульсивная покупка чуточку повысила ей настроение.

Понуро бредя домой после работы, она не могла выкинут из головы поведение начальника. С ужасом для себя Лена осознала, что Роман Николаевич волновал её больше, нежели просто вышестоящее руководство, как было ранее. Да и в целом, она не могла припомнить такой бурной реакции на мужчин за собой, даже по отношению к бывшему. А от мысли, что Романов её невзлюбил изначально, хоть и взял на работу, заставляло сердце сжиматься. И она искренне не понимала, что делать с расшалившимися эмоциями. Так праздно шатаясь по городу, ноги сами привели её к торговому центру. Обновить ей гардероб давно следовало, но Лену магнитом притянула в обувной магазин…

Она улыбалась факту того, что она вновь мало помалу ставила свои нужды на первое место. Здоровый эгоизм ещё никому не вредил, а вот самопожертвенность не всегда шла во благо… Но все думы разбежались резвыми скакунами, стоило матери выйти к ней навстречу. Лидия Дмитриевна была белее мела. И её била мелкая дрожь, что выдавали её трясущиеся руки.