Лена отчаянно зевала и всматривалась в таблицу сонным взглядом. Она допоздна разговаривала со Знаменой, выдав той всё как на духу и про родителей, и про сестру, про последствия после смерти отца, про учительницу-соседку и про подробности устройства в «Романовстрой». Лиса успевала вставлять только отборный мат. Кажется, она глубоко была поражена. Но больше не отношением сестры-близняшки, а Лениным терпением и бездействием. Напоследок даже сказала, что если она сама не разберётся и не расставит все точки над «ё» дома, то Лиса приедет и надерёт ей зад. И не Лизе, а Лене! Но и добавила, прежде чем отключиться, что, кажется, она поняла, каким ветром она связалась с Виктором, но теперь она надеется, что Лена обратит своё внимание на более достойного мужчину.

Лена хмыкнула себе под нос. Ага… Сама дров наломала, пора их разобрать и сжечь к чёртовой бабушке. А то ноша может статься неподъёмной. А оно ей надо? И что Лиса имела ввиду, говоря о «достойном мужчине»?

Дверь внезапно в кабинет открылась, и Лена непроизвольно дёрнулась. В проёме оказалась вчерашняя шумная девица. Она нервно оглянулась по сторонам и быстро юркнула в кабинет, прикрыв за собой дверь. Воинственно воззрилась на Лену, держа что-то за спиной. Повисло напряжённое молчание.

– Вы что-то хотели? – Не выдержала Лена.

– Я… Ты… В общем!

Девушка дёрнулась и водрузила прямо на документы, с которыми работала Лена, коробочку, перевязанную яркой розовой лентой. Она одурманивающе сладко пахла. Лена заглянула вовнутрь: ярко украшенные маффины.

– Эм… – Лена озадаченно подняла глаза на мнущуюся в смущении коллегу.

– Прости меня за вчерашнее. – Девушка вздёрнула подбородок и упрямо заглянула в Ленины глаза. – Я правда приняла тебя за Лизу. Эта тварь у нас столько крови попила! Ой… – Она опять дёрнулась. – Блин, она же твоя сестра. В общем, извини. Я Ксюша Ерёмина, архитектор.

Лена по-новому взглянула на новую коллегу. Она даже не могла и предположить, что архитектор «Романовстрой» окажется такой маленькой девушкой-неформалкой. Вот и сегодня Ксения была одета в свободные брюки и толстовку, на манер мужских, а на голове, пряча короткое чёрное каре, была чёрная бейсболка, повёрнутая козырьком назад. При этом Ксения явно любила яркие цвета, раз выбор пал на маффины с кремом цвета вырви глаз.

– А если я окажусь под стать сестре? – Вздёрнув бровь решила-таки усомниться в чистоте намерений новой коллеги Лена. – Или доза пургенчика уже предусмотрена в сдобе?

Глаза Ксении сейчас бы поспорили размером с пятирублёвой монетой, так забавно они выпучились. Девушка фыркнула, схватила коробку и развернулась, чтобы уйти.

– Ксюша, – со смешком обронила Лена, заставляя ту затормозить. – Может, попьём чай вместе?

Лена зашелестела пакетом, который не успела ещё с утра разобрать, и вынула на свет кружку с лиловыми сердечками на боку (старая, любимая) и коробочку свежих макарун, что не удержавшись купила в кофейне рядом с офисом.

– Мы не с того явно начали знакомство, – поднимаясь из-за стола, подтвердила Лена. – Но я действительно не моя сестра. И мне плевать, как вы о ней отзываетесь. Главное, чтобы её тень не падала на меня.

Ксения фыркнула и кивнула головой в сторону двери:

– Пошли в нашу маленькую столовую, покажу что к чему.

Они неспешно тянули горячий ароматный чай с мелиссой и успели съесть по одному маффину и макаруну, когда Ксения завела разговор, который Лена и ждала услышать. О Лизе. И иначе быть не могло. Она даже криво усмехнулась.

– В общем, её наш зам привёл, – скривилась Ксюша. – Они трахались, а тут у нас прежний секретарь в декрет ушла. Ну, казалось бы, какая нам разница, кто бегает бумажки подписывать и кофе носить. Даже было начхать, что в перерывах она отсасывает у Геннадия, – чуть тише добавила она. – Да вот Лизок охотилась за рыбкой покрупнее.