Одна. Я лежала одна. Никого. Только снег падал на моё лицо.

Последнее, что я услышала перед тем, как впасть в чернеющее и пугающее беспамятство было:

- Сладкая, что-то мы с тобой часто встречаемся.

Сладкая.

Сладкая…

Так меня назвал тот мужчина в переулке. Как же его имя? Имя...

Йонхет.

Йонхет.

От одного имени на губах появлялась непонятная сладость. И вместе с тем было немного горько и грустно. Подняв голову, наткнулась взглядом на широкую спину Ангуса.

Мы так и ехали вперёд. Дождь почти прекратился, теперь в воздухе висела непонятная морось.

Что я скажу родителям? Как объясню свой отъезд? Да ещё такой быстрый, стремительный и непонятный даже для самой себя.

Коснувшись пальцами губ, вспомнила о несдержанности Йонхета. Всегда, когда стоило нам остаться наедине, он тут же пытался залезть мне под юбку в прямом смысле этого слова. А сегодня… Сегодня лишь коснулся губами моей щеки. Так робко и осторожно, будто боялся спугнуть. Но и этого хватило, чтобы с новой силой разжечь то чувство, что я так старалась заглушить всеми силами.

Как мне смотреть Эриссе в глаза? Даже зная, что теперь именно она его невеста, он пытался поцеловать меня. И это сбивало с толку.

Если раньше Голубая гора казалась мне единственным вариантом, то теперь и замужество, пусть и поддельное, тоже звучало заманчиво.

Только муж. Йонхет так яро его защищал и клялся в его верности и преданности, что мне даже стало интересно. Кто же этот честный и замечательный человек, который станет настоящей радостью и усладой для любой невесты.

Фыркнув, мотнула головой и подняла взгляд к небу. Небо было затянуто тучами, солнце не пробивалось сквозь эту мутную и плотную пелену.

Куда я поеду? Где теперь будет мой дом? Мне придётся почти год провести вдали от дома и семьи со своим «новым мужем».

Поморщившись, вздрогнула от нахлынувших на меня мурашек. Вот уж не думала не гадала, что я стану чьей-то… женой.

- Ангус, мы должны уехать именно сегодня?

- Да, — мужчина кратко бросил мне через плечо, чуть притормозив. – Экипаж уже ждёт.

Вот как! Йонхет уже всё решил и без меня, раз отправил экипаж к моему дому.

- Мы не можем задержаться?

- Нет. Через три дня будет обряд.

Я чуть с лошади не упала. Вцепившись в поводья, сжала губы так, что лицо судорогой свело. Вот как всё будет.

Не знаю своего мужа, не знаю кто он, и где живёт. Не знаю, где будет свадьба, но знаю когда.

- А ехать долго?

- Три дня.

Ангус не отличался словоохотливостью. Он, по словам Йонхета, теперь будет отвечать за мою сохранность. Именно Ангус должен был быстро доставить меня к месту.

Что же… Три дня в одиночестве. Перед целым года непонятной и пугающей новой жизни.

Вернувшись домой, первым делом встретилась с расстроенными и обеспокоенными родителями, ждавшим меня на пороге. Заходя во двор, я лишь проводила Ангуса внимательным взглядом к экипажу.

- Сэвайя? – мать осеклась, посмотрев на рассерженного отца.

- Сэвайя, как это понимать? Кто эти люди? Что за странные письма и тайные встречи?

- Отец, я могу всё объяснить, — опустив взгляд, собралась с мыслями. – Мой дар стал слишком ярко проявлять себя. У меня не было выбора, кроме, как рассказать всё… нужным людям. Я оказалась права и теперь мне нужно уехать из дома.

- Куда?

- Я не могу этого сказать.

- И как же нам найти тебя?

- Никак. Я сама вам напишу при малейшей возможности.

- Но Сэвайя, дорогая, — мать обняла меня, сдерживая слёзы. – Ты же ещё не Видящая! Ты не можешь…

- Матушка, я не отказываюсь от дара и дороги к Голубой горе. Но я честно не могу всего рассказать. Это слишком важно.

- Это правда? – во дворе появилась Эрисса. Она выбежала вся заплаканная и только сильнее растревожила родителей. В руках сестра держала письмо. То самое письмо, что я получила утром от Ангуса и так опрометчиво оставила в своей комнате. – Это правда, Сэвайя?