Спустя два года после того, как Беа осталась с мужем, Джон женился на другой. Лайм помнил страдания матери, когда она узнала об этом. Слушая ее сдержанные рыдания по ночам, он начал понимать, какую жертву она принесла ради него, но не знал, как все исправить. Лайм удвоил усилия, стараясь изменить отца, но понял, что это безнадежно. Ему исполнилось восемнадцать, и он принял решение пойти в армию, справедливо рассудив, что это освободит мать от обязательств по отношению к нему.

Беа снова начала встречаться с Джоном, который к тому времени развелся, у него подрастал трехлетний сын Макс. Беа и Джон поженились. Лайм был рад за них, но очень переживал, что лишил их возможности обзавестись собственными детьми. Чувство вины не давало покоя, и он избегал встреч с ними. Мать заслужила второй шанс обрести счастье. Конечно, ничего этого он не счел нужным сообщить Эйве. Ее интересовали только факты.

– Все правильно.

Эйва кивнула:

– Я думала об этом. Ты расскажешь матери правду о нас?

– Нет. Чем меньше людей знают, тем лучше.

– Согласна, вот только ее не обрадует, что сын встречается с Кассевети. Мне придется встретиться с ней, и нам не избежать неловкости. Почему не предупредить ее? Уверена, она умеет хранить секреты.

– Дело не только в маме. С ней рядом Джон и Макс. Не хочу заставлять ее что-то скрывать от них. Кроме того, Максу только четырнадцать, и ему тоже пришлось бы лгать о нас. В любом случае это осложнит жизнь их семьи.

– Понимаю, но…

– Тебе не будет трудно с ними, поверь. Я смогу прикрыть тебя во время разговора с мамой. Обещаю, встреча будет короткой. Как бы то ни было, мама понимает, что ты не отвечаешь за поступки отца.

– Ладно, – поколебавшись, согласилась Эйва. – Тебе решать. Но прошу тебя устроить встречу сразу, как только мы разработаем план. До того, как появимся на людях.

– Конечно. А как насчет твоей матери?

– Придется рассказать ей правду. Она знает о тебе и о просьбе отца.

– Она сохранит секрет?

– Да. Мама – королева интриги. Она быстро обратит наши отношения на пользу «Дольче». Не упустит такой возможности.

Эйва решительно кивнула, бросила взгляд на бумаги и повернулась к экрану компьютера. Быстрым жестом она заправила за ухо выбившуюся прядь. Так, должно быть, она ведет себя на деловых переговорах.

– Дальше по плану мы должны придумать нашу историю – выстроить все факты по порядку. – Она встала и подошла к доске для презентаций. Лайм отметил ее непринужденную грацию. – Надо проследить хронологию и отметить ключевые точки. Потом я все распечатаю.

– Хороший план, – протянул Лайм, ощущая какое-то беспокойство внутри. Инстинкт подсказывал, что здесь чего-то не хватает. Вряд ли это было связано с его пристальным вниманием к цвету ее маникюра.

– Идем дальше, – продолжала Эйва. – Очень важно проверить все факты нашего «знакомства». – Она пальцами обозначила кавычки. – Например, мы не могли встретиться за ланчем в «Ритце» в день, когда там шла реновация.

– Согласен.

– Ладно, тогда… Ты меня слушаешь?

– Да. Все действительно очень важно, однако… – Лайм колебался. – Все неправильно.

– Не понимаю.

Он тоже пока не понимал, привык доверять инстинкту, а значит, надо было разобраться.

– Ты права, что необходимо связать все факты и выстроить картину, в которую все поверят. Но связать их надо иначе. – Он мерил шагами комнату. – Можно проводить часы в конференц-зале и создать идеальный бизнес-план. Однако отношения – не деловой контракт. Здесь нельзя ограничиться теорией, потому что обязательно упустим что-то важное. Есть вещи, для понимания которых нужно время и личный контакт. Например, ты не упомянула, сколько времени тратишь на имидж. Должно быть, один только маникюр и выбор лака для ногтей в тон одежде требует не менее часа.