– Моё сердце, – ответил месье Мелло, – нужно понимать, что для того, чтобы начинать распашку целины, следует выбрать соответствующий плуг, лемех которого будет наиболее остёр о соответствовать размерам пашни.

При осмотре и сравнительном исследовании наших скипетров мы пришли к выводу, что пропорции моего плуга казались более подходящими для того, чтобы начинать работу между прекрасными холмиками в средней части тела моей госпожи, и после небольшого отдыха и искусных манипуляций пальчиками моих партнёров силы мои восстановились, а скипетр принял должное ему положение. Мелло остался в постели, а мы с его супругой встали. Я заставил мадам Мелло согнуть тело на постели, подняв её божественные холмики ниже талии вверх, а её муж, крепко сжав её плечи, соединил свой рот с её губами, воодушевляя её поцелуями по-флорентийски. Между тем, вознёсшийся вверх упругий зад моей госпожи представил на всеобщее обозрение сладострастную двойную дорогу к счастью, но мне пришлось выбрать ту, о которой мы все вместе заранее договорились, и смазав начало этой дороги… подготовив путь для моего скипетра достаточным количеством мази, я отправился вперёд в её пещеру между двух холмов… правда, толщина моего лемеха вынудила мадам Мелло поначалу испустить непроизвольный вскрик, заставивший меня ненадолго остановиться, после чего, выдержав символическую паузу, я начал потихоньку, осторожно растягивая первые сантиметры дороги, продвигаться вперёд… и несколько секунд спустя я вскрыл её борозду на достаточную ширину для того, чтобы скрыть в ней уже на добрую половину лемех моего плуга, после чего снова остановился и спросил её:

– Больно ли Вам, моя госпожа?

– Немного больновато, но с каждым мгновением и новым проникновением всё меньше и меньше, – сладострастно выдохнула мадам Мелло.

И тогда, с силой взяв её за шелковистые бёдра, я на полную глубину вошёл своим лемехом в её борозду, и стал пахать её целину так глубоко, насколько это было возможно в первый раз… проходя по ней туда и обратно, вперёд и назад, как этого требует такого рода вид земледелия.

– Ах! Боги! – Воскликнула хозяйка дома, – я не понимаю, где я, в раю или в аду, у меня кружится голова, я вся горю… Ах…! Какое наслаждение… я сейчас растаю от блаженства…! Ах…! Ах! Я изнемогаю… Я проваливаюсь в океан сладострастия… Ещё раз…! Умоляю! О Боги…! Пощадите!… Дорогой друг, я больше не могу…!

Я тоже чувствовал, что вскоре вознесусь на небо в этих потоках сладострастия, и вытащил мой лемех из её борозды, войдя им на полную глубину в пещерку, что уютно располагалась пониже, и которую мне ещё не довелось посетить в эту ночь, но, к моему удивлению, я нашёл эту пещерку буквально наводнённой потопом слез сладострастия, с которыми тут же смешались мои, и мы с мадам Мелло застыли на постели в прелестном изнеможении, которое всегда посещает удовлетворённые сладострастной борьбой тела.

– Ах! Друзья мои, – воскликнула госпожа Мелло, – как это возможно, чтобы я, до сих пор, достигнув такого приличного для женщины возраста, считая себя вполне искусной и опытной в любовных играх, даже не подозревала о таком неземном наслаждении, которое может предоставить соитие с мужчиной в другой позе… Боже мой!… Какое счастье, какое невыразимое наслаждение и сладострастие!

Её супруг, которого она, произнося эти слова, ласкала своей шаловливой ручкой, предложил ей повторить опыт, который она нашла столь прекрасным.

– С огромным удовольствием и желанием… от всего сердца… но мне необходимо несколько мгновений отдыха… я должна собраться, прежде чем опять окунуться в этот небывалый для меня океан любви, совершенно новое наслаждение, в котором я уже даже боюсь захлебнуться и утонуть.