Ее белые щеки снова окрасились румянцем.

– Признаю, я немного переборщила.

Он поднял брови:

– Немного?

– Но ведь для чего-то вы наняли всех этих секьюрити. Наверняка чтобы охранять вас, если в этом возникнет необходимость.

Цезарь поджал губы:

– Так и есть. Однако я не прошу их стрелять в излишне откровенных поваров-экономок, даже тех, которые работают у меня временно.

– Понимаю. – Грейс опустила глаза.

– Вы, случайно, не подразумеваете, что мне может понадобиться защита от вас?

От его вкрадчивого голоса в ее голове – только этого не хватало! – вспыхнули картины: она проводит пальцами по его широкой мускулистой груди, ерошит его темные волосы, притягивает его голову к себе и целует…

О боже милостивый!

Должно быть, она чувствует себя даже более одинокой, чем ей казалось, если мечтает о поцелуях Цезаря Наварро. Нашла о чем мечтать! Ведь они только что познакомились, и это знакомство явно было не в ее пользу.

У Грейс были бойфренды, но никогда ни с одним из них дело не доходило до серьезных отношений. И никогда еще она не хотела поцеловать мужчину через пять минут после знакомства.

И она никогда не хотела поцеловать босса. Да и к чему об этом мечтать сейчас, если очевидно, что Цезарь предпочитает мужчин?

– Нет, конечно нет! – поспешила сказать Грейс. – Вы правы. Наверное, лучше закончить наш разговор завтра.

Цезарь несколько томительных секунд смотрел на нее своими темными глазами, затем медленно кивнул.

– Я позвоню Родни, чтобы он проводил вас до коттеджа, а не избавился от вас, как вы предположили, – отрывисто произнес он.

Грейс вздохнула с облегчением:

– Я вполне способна добраться до коттеджа без сопровождения.

Цезарь нахмурился:

– Уже поздно, а на улице темно.

Она криво улыбнулась:

– Здесь столько охранников на квадратный метр, что едва ли я смогу встретиться с кем-нибудь, кроме них.

Его глаза сузились.

– Вам почему-то не нравятся люди из моей службы безопасности.

– Нет, но я удивлена, что их так много.

– Я не привык объяснять свои поступки кому бы то ни было.

– Тем более временным сотрудникам, – согласилась Грейс. – Но от количества установленных здесь видеокамер у меня по спине бегают мурашки. – Она указала взглядом на одну из них в углу кухни, поблескивающую красным огоньком. – Вы, я надеюсь, понимаете, что кто-то в цокольном этаже видит все, что здесь происходит?

– А что здесь происходит? – вопросом на вопрос ответил Цезарь и пожал плечами. – К тому же они не могут слышать наш разговор.

– Что, наверное, к лучшему, – подхватила Грейс. – Я в панике, кажется, такого тут наговорила… И вежливыми мои слова не назовешь.

Да уж, вежливостью в ее разговоре даже не пахло. Но как бы то ни было, Цезарь нашел ее слова странно… освежающими, что ли. За много лет он привык, что его пожелания и требования немедленно удовлетворяются. Грейс Блейк, похоже, не упустит случая высказать что-нибудь свое. Или сделать.

Доказательство этого находилось на середине кухонного стола. Ваза, в которой стояли розовые лилии. Та самая, которую Цезарь велел убрать, приехав сюда.

Заметив, что взгляд мистера Наварро остановился на цветах, Грейс поспешила заявить:

– Мне было жалко их выкидывать.

Его подбородок напрягся.

– Насколько помню, я велел, чтобы их…

– Убрали из холла, – быстро вставила Грейс. – Как видите, ваше пожелание выполнено.

– Убрали из холла и отнесли в кухню?

– Ну… да. – Ее щеки в очередной раз запылали. – Я принесла их только сегодня утром. Мне не хотелось выбрасывать такую красоту сразу. Запах абсолютно боже… – Грейс оборвала себя, поймав пристальный взгляд темных глаз. – Может, мне стоит отнести их в коттедж? Или это будет считаться кражей?