Она повернулась к нему спиной.

Ей следовало бы знать лучше. В ту же секунду, как она это сделала, она вспомнила, что это может быть плохой идеей.

Едва Яна сделала первый шаг, как обнаружила, что ее развернули, подняли на цыпочки и прижали спиной к фургону Макса.

Неоново-голубые глаза поймали ее в ловушку, не позволяя ей ускользнуть от его взгляда.

Возможно, плохая идея была неправильным описанием. Не очень хорошая идея, но определенно шаг, который показал ей, почему борьба с ним будет так чертовски трудно сейчас.

Её пальцы сомкнулись на его плечах, ногти впились в темный материал его футболки, когда он обхватил ее сзади обеими руками, приподнял и просунул одно твердое бедро между ее.

У Яны перехватило дыхание. О боже, это было несправедливо. Это было неправильно, что она стала такой слабой, что её плоть предала здравый смысл и упивалась его прикосновениями. Потребность захлестнула её с катастрофическими последствиями. Ощущение его тела, твердого, возбужденного, вдавливающегося в нежную плоть, слишком чувствительную и жаждущую прикосновений, почти уничтожило любую надежду на сопротивление. Не говоря уже о контроле.

– Ты не отвергаешь меня, дорогая, – заявил он, его голос был глубже, темнее, чем когда-либо. – Скажи это сейчас. Скажи, что не хочешь меня?

Он был таким теплым, таким сильным. На какое-то мгновение ей захотелось расслабиться рядом с ним, позволить этому теплу просто погрузиться в не` и ослабить ужасный холод, который наполнял е`, не давал замерзнуть, несмотря на окружающий жар.

Она должна была уйти от него, прежде чем он сделает невозможным для неё избавиться от потребности, которую она чувствовала. Потому что он заставил её чувствовать себя в безопасности, разгоряченной и так жаждущей его прикосновений.

– Почему ты все время бежишь, Аня? Ты хочешь меня. Я это вижу, чувствую. Ты хочешь меня до тех пор, пока тебе не станет больно. Почти так же сильно, как мне было больно.

– Аня.

Он должен был называть ее Аня. Он просто должен был напомнить ей о том, кем она не является, и тем самым подчеркнуть, что она не может позволить никому узнать, кто она.

– Достаточно…”

– Макс, отпусти маленькую учительницу на минутку, чтобы мы могли поговорить.

Яна застыла, шок от голоса за спиной заставил ее испугаться. Она даже не знала, что там кто-то есть. Впервые за много лет чувства предали её в тот момент, когда это было важнее всего. С кем-то гораздо более опасным для нее, чем любой другой.

– Отпусти меня, – прошипел Яна ему на ухо и требовательно толкнул Максима в плечо. – Черт возьми, я знал, что не позволю тебе поймать меня в темноте.

Он хмыкнул, но опустил её на ноги и медленно отпустил, позволяя ей отойти от него.

Она заметила тень человека, спрятавшегося в темной роще деревьев, росших у самой воды. И ей пришлось пройти мимо него. Черт побери, её удача начала таять. Было совершенно нелепо, что Макс мог так сильно повлиять на неё. Что он мог пленить ее чувства до такой степени, что она совершенно не осознавала, что этот человек проскользнул за ними.

– Я иду домой, – пробормотала она. – Напомни мне впредь держаться подальше от вечеринок у озера.

Ни один из мужчин не ответил, хотя она чувствовала на себе взгляд Максима, когда прошла мимо громадного незваного гостя по дорожке к хорошо освещенной стоянке, где она оставила свой маленький коричневый седан.

Через несколько секунд мотор загудел. Она быстро выехала с парковки и направилась к выезду на главную дорогу.

Ей придется долго держаться подальше от Макса. Достаточно долго, чтобы восстановить свою защиту и найти способ убедиться, что это никогда, никогда не повторится.