— Ого! Поз­драв­ляю, — ска­зал Ки­рилл.

Я пос­мотре­ла на де­душ­ку — он не был удив­лён. Зна­чит, знал о про­фес­си­ональ­ных ам­би­ци­ях Ко­ли. На­вер­ня­ка под­держи­вал его и, воз­можно, спон­си­ровал обу­чение. Дед всег­да лю­бил Ко­лю.

— Так что в кон­це ав­густа я пе­ре­ез­жаю в Пи­тер на пос­то­ян­ное мес­то жи­тель­ства и вы­хожу на но­вую ра­боту. Сни­му квар­ти­ру, обус­тро­юсь, а к Но­вому го­ду же­нюсь.

— Да? У те­бя и де­вуш­ка на при­мете есть?

— Есть, а как же, — охот­но от­ве­тил Ко­ля. — Я вон на Ань­ке Пав­ло­вой же­нюсь.

— А она сог­ла­сит­ся? — ис­крен­не за­ин­те­ресо­вал­ся Ки­рилл.

— А ку­да она де­нет­ся? Ты её к то­му вре­мени бро­сишь, а я под­бе­ру, от­мою с хлор­кой и же­нюсь. Мне пле­вать, чес­тная она де­вуш­ка или шлюп­ка, я де­сять лет её хо­чу и по-лю­бому же­нюсь. Ты-то ведь не же­нишь­ся, оли­гарх. Да­вай на­ливай, че­го смот­ришь? Выпь­ем за мою не­вес­ту!

Де­душ­ка кряк­нул. Олег Иго­ревич без­за­бот­но уми­нал пиц­цу, слов­но ни­чего не про­ис­хо­дило. Ки­рилл взял Ко­лю за пле­чо и по­тащил из-за сто­ла:

— Пой­дём, у ме­ня есть па­ра за­меча­ний по по­воду тво­ей са­моп­ре­зен­та­ции.

Ко­ля ух­мыль­нул­ся, пок­ру­тил го­ловой, как бок­сёр пе­ред бо­ем, и с удо­воль­стви­ем пос­ле­довал за Ки­рил­лом за угол тер­ра­сы.

Я с тру­дом прог­ло­тила пос­ледний ку­сок и ска­зала:

— Ре­бята, всё нор­маль­но, не на­до…

5. 5. Я никому не сделаю больно

Дед мол­ча встал и от­пра­вил­ся вслед за пар­ня­ми. Я дёр­ну­лась бы­ло, но нат­кну­лась на осаж­да­ющий взгляд из-под се­дых бро­вей. Ког­да де­дуля в та­ком нас­тро­ении, к не­му луч­ше не лезть — это я за­пом­ни­ла с детс­тва. Впро­чем, он быс­тро вер­нулся и сел за стол как ни в чём не бы­вало. Я уж по­дума­ла, что всё обош­лось, но за­мети­ла, как он по­тёр под сто­лом пра­вый ку­лак.

Так Ко­ле и на­до! Пусть ещё и Ки­рилл ему вре­жет, что­бы го­лову вклю­чал, преж­де чем рот от­кры­вать. Ес­ли рань­ше он при каж­дой встре­че звал ме­ня за­муж, и ме­ня это да­же тро­гало, то те­перь его за­цик­ленность на свадь­бе при­носи­ла од­ни проб­ле­мы.

Они вер­ну­лись че­рез де­сять или пят­надцать ми­нут, ког­да я уже под­пры­гива­ла на сту­ле от бес­по­кой­ства. Ки­рилл был спо­ко­ен и в хо­рошем рас­по­ложе­нии ду­ха, а Ко­ля — край­не за­дум­чив. Он шмы­гал опух­шим но­сом и под­ти­рал его бу­маж­ным пла­точ­ком. На ли­це Ко­ли от­ра­жалась су­матош­ная ра­бота мыс­ли — он выг­ля­дел так, слов­но под его че­реп­ной ко­роб­кой пе­резаг­ру­зил­ся компь­ютер. Ин­те­рес­но, что Ки­рилл ему ска­зал? Аг­рессия меж­ду ни­ми уле­тучи­лась. Ещё нем­но­го — и ста­нут луч­ши­ми друзь­ями.

Олег Иго­ревич ска­зал:

— По­ка вы гу­ляли, я всю пиц­цу до­ел. Но там ещё италь­ян­ские де­сер­ты есть — ти­рами­су, пан­на-кот­та ка­кая-то… Я за ко­фе, ко­му ещё сде­лать?

— Мне, — ска­зал Ки­рилл.

— Мне то­же, по­жалуй­ста, — поп­ро­сил Ко­ля.

— И мне.

— Де­душ­ка, те­бе нель­зя ко­фе!

— Иног­да мож­но, я прек­расно се­бя чувс­твую. Мне во­об­ще нра­вит­ся у вас в Пи­тере —ве­село так, не то что в Ов­ся­нов­ке.

Он и прав­да выг­ля­дел от­лично: здо­ровый ру­мянец, блес­тя­щие гла­за. И да­же слов­но по­моло­дел на пя­ток лет. Не­уже­ли ему при­ят­но, что муж­чи­ны бо­рют­ся за его внуч­ку? Вот уж не ду­мала, что в нём взыг­ра­ет ро­дитель­ская гор­дость в та­кой нек­ра­сивый мо­мент. Или ему дав­но хо­телось дать Ко­ле по но­су за его не­умес­тный маль­чи­шес­кий го­нор? Что ж, ес­ли у де­душ­ки хо­рошее са­мочувс­твие — са­мое вре­мя приз­нать­ся в том, что взрыв са­модель­ной бом­бы выр­вал ку­сочек пло­ти из мо­его пле­ча. Спа­сибо мол­ча­нов­ской кур­тке — за­щити­ла от мел­ких ос­колков.