– Ясно. Я тут подумала, раз встреча такая важная, я должна выглядеть на все сто.

– Безусловно.

– Мне нужны деньги на салон красоты и новое платье.

– Хорошо, я скину тебе на карту.

– И еще. У нас была годовщина, если ты помнишь, – стоит мне заикнуться, как Давид тут же начинает злиться. Но я спешу повернуть разговор в нужное мне русло. – Я присмотрела себе потрясающее колье, оно было бы кстати к новому наряду.

– Много хочешь, – отрезает он.

– Ты сам говорил, что жена это лицо бизнесмена. И чем она шикарнее, тем успешнее бизнес. Это играет роль в переговорах, разве нет?

Да, я знаю, что я поступаю, как меркантильная мразь. Но Давид серьезный человек со связями, и чтобы сбежать от него, мне три копейки не хватит. Он сломал мне жизнь, так пусть он за это и платит.

– Хорошо, – нехотя, но все же соглашается он. – Скинешь мне чек.

– Как скажешь, – соглашаюсь на все его условия.

Заблокировать мой счет ему тоже на раз-два. Поэтому не помешает и такое сбережение, в виде побрякушек, которые можно будет продать.

Заезжаю в ювелирку, чтобы купить колье. Потом снимаю со счета оставшиеся деньги. Скажу, что оплатила ими работу стилиста и новое платье. Сама же еду домой. У меня есть наряды, которые я еще не успела выгулять. Давид точно не догадается. Он же, надеюсь, не следит за моими платьями? Сама делаю укладку и макияж, благо руки нормально заточены, справляюсь. Как раз успеваю к приезду Давида.

– Шикарно, – кивает он, оглядев меня с головы до ног. – И улыбайся. Мужчины любят женское внимание.

– Тебе?

– Ему. Расположи Загорского к себе, пригласи на танец, если будет возможность. Так он будет сговорчивее, – дает инструкцию, пока едем в ресторан.

Боже, никогда не думала, что докачусь до того, что мой собственный муж будет чуть ли не подкладывать меня под другого ради контракта. Чувствую себя гадко и мерзко. Но ничего, мне есть, ради чего потерпеть. Тем более, что мой план уже в действии. И в ресторане будет его часть. Ведь пока Давид был на обеденном перерыве, я решила заглянуть в его рабочий ноутбук. И то, что я там обнаружила, повергло меня в шок. Но теперь это мне только на руку.

Господи, дай мне сил пережить все это.

(Алексей)

– Как дела, Загорский? Совсем пропал из поля зрения, – дозванивается до меня Демин. А на его фоне верещат дети. Непроизвольно корчусь от их визга.

– Ты там в международной детской комнате, что ли тусишь?

– Ахах, нет, в междусемейной. Мы у Шаповаловых, за городом. Присоединяйся, у нас весело.

– Сань, не могу, дела, – в который раз отказываю друзьям.

– Да никуда твои дела не денутся. Загорский, ты там кукухой не поехал, случаем? Может, помощь нужна?

– Нормально все. Говорю же, дела. У меня сегодня деловой ужин. Так что, без меня.

– Ясно. А на личном? В клинику больше не ездил?

– Ездил, – отвечаю не сразу.

Я поехал туда сразу же после его звонка в тот день. Ворвался в клинику и перевернул все, до чего достала моя злость и руки. Рвал и метал.

– Я, мать твою, еще раз тебя спрашиваю, – тряс я главврача за грудки. – Куда дели мой материал?

– А-алекс-сей Ю-юрьевич, мы сами н-не знаем, – заикаясь отвечал тот.

– Прошу, успокойтесь, Алексей Юрьевич, мы все уладим, – пыталась успокоить меня заведующая.

– Уладите? Интересно, как? – отшвырнул от себя мужика. Желание убивать никуда не делось.

– Возможно, ваш биологический материал был уничтожен сразу после анализов.

– Тогда почему в базе он числится, как донорский? Почему, мать вашу? – еще немного и от злости стерлись бы зубы в порошок.

– Понимаете, был сбой.

– Ищите. Я жду.

Через пять минут в кабинет заведующей влетела испуганная медсестра. Дрожащими руками протянула своей начальнице папку. Но я вырвал ее из рук и сразу же открыл. Там черным по белому было написано: Материал использован по назначению. Процедура эко прошла успешно. Но ни фамилии, ни каких-либо других данных найти так и не удалось. Видимо, успели подсуетиться и удалить. Я еще не раз приезжал в эту гребаную клинику. Но ничего узнать так и не удалось. Подключил связи, пытался найти, но все безуспешно. Никто не знает, кто и где та женщина, что носила моего ребенка. И доносила ли в принципе.