До машины мне помогли добраться девчонки, которые яростно ругались при этом, а я из-за шума в ушах плохо понимал, о чем они вообще говорят, понял только то, что нас всех вырубила Ирина, вот только на какой хрен она вообще полезла?! Ну а дома обнаружился огромный синяк, а так как я плохо стоял на ногах, дед вызвал целителя.

Вода приятно ласкала тело, и я почувствовал, что начинаю погружаться в ванну с головой. Еще немного и выяснится, умею ли я находиться под водой без такого важного ингредиента, как воздух. А может быть, мне снова удастся поймать то состояние, которое уже однажды позволило встретить безликого. Вот она серая мутная дымка, а сознание словно начало отходить на второй план, да вдобавок ко всему начали появляться размытые тени безликих…

– Костя, ты там не утонул? – Стук в дверь вырвал меня из начавшейся медитации, и я забарахтался в ванне, все же удержавшись и не уйдя на этот раз под воду с головой.

– Нет, я не утонул, – вылезать не хотелось, но она не уйдет, пока меня не увидит, это я уже понял. Кстати, запереть дверь – это была просто отличная идея. И вот ведь как интересно, я не стесняюсь своей наготы, спокойно могу расхаживать голышом перед совершенно незнакомой девушкой, а вот перед матерью – нет. Это для меня просто кощунство. К тому же она искренне переживает за меня, я это чувствую, и это греет мою заскорузлую душу, даря неведомое прежде чувство материнской заботы.

Наскоро вытерев волосы, сильно взлохматив их при этом, натянул трусы и халат, прежде чем рывком открыть дверь.

Нет, ну предупреждать же надо! Мать тоже растерялась, глядя на меня, и переводя взгляд на свою спутницу – ту самую девчонку, которая пыталась меня спасти от пятерых отморозков, а в итоге больше всего ущерба я получил в итоге именно от нее, в результате этой так называемой помощи. Прятаться в ванной, чтобы привести себя в порядок, было уже поздновато. И как мать додумалась притащить эту пигалицу ко мне в комнату, не проверив сначала степень моей одетости? Хотя ответ на этот вопрос очень прост – Керн никогда не задерживался в ванной, а тем более никогда не накидывал халат на голое тело. У него всегда под халатом можно было найти брюки и безукоризненную рубашку. Он словно всем своим видом пытался показать свою аристократичность. Как будто это на что-то может повлиять.

С каменным выражением, застывшим на лице, я прошел в кресло и сел в него, нагло глядя на Ирину. Мать только всплеснула руками.

– Костя, ты очень изменился после обретения силы, – сказала она, хватая за руку девчонку, которая уже не знала, куда ей деть глаза, и подтаскивая к соседнему креслу.

– И мне это чертовски нравится, – сообщил я ей, скрещивая руки на груди.

– Это не повод для того, чтобы всем подряд хамить и вести себя по-свински, – процедила мама.

– Нет, не повод, это всего лишь ответная реакция на вторжение в мою комнату, которая, на минуточку, является еще и моей спальней, без предупреждения, – я задрал голову и посмотрел на мать, которая стояла надо мной, сжав губы. – Поэтому, мама, отвыкай от этой глупой привычки, потому что в следующий раз я могу выйти вообще только в полотенце вокруг бедер, а то и вовсе без него, ты же моя мать, чего мне тебя стесняться?

– Костя, – она всплеснула руками, а затем повернулась к гостье, которая вжалась в спинку кресла так, что едва в нем не потерялась. – Ирина, извини нас за столь неуместное представление.

– Константин отчасти прав, – промямлила моя несостоявшаяся убийца. – Мы должны были его сначала предупредить. Но, с другой стороны, у меня не так много времени, поэтому…