В 1944 приближается день рождения Иосифа Виссарионовича, и вызывают меня в Москву. Берия вызвал к себе в кабинет, вхожу, там сидит еще Щербаков. Берия показывает на портрет, висевший за его спиной, и говорит: «Вадим! Почему у тебя нет песни о Сталине?» – «Что Вы, Лаврентий Павлович, я же тенор, исполнитель романсов, лирических и цыганских песен, а тут – о Сталине. Я это не могу.» А Щербаков: «По ты же пел о Ленине.» – «Да! Но это обычная песня Демьяна Бедного, в которой о Ленине звучат только три слова: «Па Волге Ленин родился».» – «Так что, так и не будешь петь о Сталине?» – «Пет, это невозможно.» – «Ну ладно, иди.»

Вот и вся история с длительными гастролями в Магадане.»

В конце 1944 Козин осужден и выслан на пять лет на проживание в Магадан. В трудные годы друзья прятали от него пластинки, хранившие неповторимый козинский голос. Он их разбивал. Повышенная ранимость и эмоциональность подлинного художника толкали перечеркнуть прошлое, забыть о самом себе: если невозможно петь, то незачем и жить.

Но шло время, все вокруг менялось, рубцевались раны, забывались обиды. И неудержимо тянуло к инструменту, к чистому листу нотной бумаги. И Козин снова работает. Работает в эстрадно-концертной группе Магаданского музыкально-драматического театра. Много поет, выступает в поселках, в областях. В 1959 он совершает большую гастрольную поездку по стране: Владивосток, Хабаровск, Тбилиси, Воронеж, Горький, Куйбышев, Сталинград, Сочи… Его сопровождают концертмейстер Борис Тернер, скрипач Ефим Дзыгар, декламатор Трояновская.

Вадим Козин, 1958 г.

И снова, как в далекие тридцатые годы, большой успех и признательность зрителей.

Работая в Магаданском театре, Козин создает много песен, романсов на стихи Есенина, Беранже, К. Симонова, Э. Асадова и магаданских поэтов П. Нефедова, И. Ганабина и других, проводя строгий отбор стихотворных произведений, ставших в творчестве самобытного мастера яркими музыкально-драматическими новеллами.

Как деятель искусства, сознавая личную ответственность за судьбы мира и счастье народов, артист создает и исполняет ряд страстных патриотических песен: «Люди, остановите смерть», «Моя Россия», «Я ненавижу в людях ложь» (певец записал семь различных вариантов исполнения). Обладая удивительной способностью чувствовать душу и музыкальность, певучесть стиха, он создает глубокие и проникновенные романсы-размышления о судьбе, о прошедшей любви, романсы-воспоминания о прошлом: «Былое», «Заката лучи догорали», «Острова воспоминаний», «Не стращай меня горькой судьбою», «Не буди воспоминаний», «Грустное танго». Немало песен Козин посвящает и магаданскому краю, людям далекого севера: «Магаданский ветерок», «Школьный вальс», «Магаданский романс», «Магаданские бульвары», «Мальчишка и девчонка» (эту драматическую новеллу на стихи безвременно ушедшего Ленинградского поэта Владимира Торопыгина певец всегда поет с особенным волнением).

Слушая песни, исполняемые Козиным, поражаешься его размаху и чуткости. Ведь в его репертуаре около трех тысяч произведений – это при тщательном отборе: ведь песню, холодно принятую слушателями, он не повторяет никогда. Каждая исполненная им песня всегда была неким кратким рассказом, дававшим возможность и помечтать, и поразмыслить, и взволноваться, а то и посмеяться…

В 1973 состоялся юбилейный вечер – семидесятилетие. Певец впервые выступал с микрофоном: «Так мне и надо! Иронизировал над молодежью, возмущался: мечутся бедолаги по сцене, соревнуются, кто глубже засунет микрофон в горло, впечатление такое, что у всех хроническое несмыкание связок… А теперь вот сам с этой игрушкой.» Как всегда на вечер собрался едва ли не весь город. Стояли даже на сцене. В фойе были вынесены репродукторы. Тридцать песен было исполнено певцом и никто и не предполагал, что этот концерт – последний. Но Вадим Алексеевич Козин, большой труженик и мастер театрального искусства, продолжал писать музыку песен и романсов и когда ему было уже за 80. Принимал многочисленных гостей, приходивших за советом или просто поговорить, помечтать, сидя за чашкой чая.