Вирсавий Легонтович замолчал и многозначительно посмотрел на Ксению.
– Я очень рада за вас и желаю вам успеха.
– Мне не хватает нежного женского присутствия, чтобы скрасить мое бытие. И я был бы очень рад, если бы вы…
– Извините, уже поздно и мне нужно идти, – Ксения поднялась. Вирсавий Легонтович замолчал и как-то сразу сник.
Ксения уже поднималась по лестнице на второй этаж, когда услышала:
– Вы, Ксения, может быть, знаете, проводятся ли тут поблизости танцевальные вечера? – голос Вирсавия Легонтовича заметно дрожал. Было видно, что он волнуется.
– Недалеко отсюда есть санаторий «Голубая волна». Там, насколько мне известно, проводятся вечера отдыха, но я в них не нуждаюсь, – и девушка быстро поднялась по лестнице в свой номер.
Вирсавий Легонтович ощущал сильное волнение, неизменно возникающее у него при общении с понравившейся женщиной. Ему хотелось успокоиться, расслабиться, и он решил еще немного посидеть на террасе, но услышав звук подъезжающей маршрутки, встрепенулся и пошел по тропинке, ведущей к озеру.
Пожелав Зосе спокойной ночи, Алевтина Николаевна не спеша направилась к своему домику. Тропинка вилась среди сосен, и, уже подходя к двери, она вдруг увидела силуэт мужчины. Вирсавий Легонтович шагнул ей навстречу из-за деревьев.
– Фу, как вы меня напугали! Что же вы, батенька, словно тень отца Гамлета, прячетесь ночью по лесам, скучаете в одиночестве? Пригласили бы Зосю, прогулялись бы куда-нибудь.
– Извините меня, Алевтина Николаевна, не могу себя пересилить… не мое…
– Ну, давайте вместе походим-поскучаем…
Вечер располагал к разговору, тем более идти в свой домик Алевтине Николаевне совсем не хотелось. Лес засыпал, живительная прохлада нежила и убаюкивала сомлевшие от дневной жары души.
– Чем вам Зося не приглянулась? Мы с ней говорили о вас, уж извините, такая вы персона, что женщины не могут не посекретничать на ваш счет. Она очень даже желает познакомиться с вами поближе. Одинокая женщина, моложе вас. Работает в школе, учит детишек начальных классов музыке и пению. Она у нас не первый год останавливается, и я слышала, как она замечательно поет! Без детей и, полагаю, без особого темного прошлого. Что вам еще надо? Познакомьтесь, пообщайтесь. Сразу ничего не делается, всему нужно время.
– Скажу вам откровенно – она не нравится мне как женщина.
– А вам, батенька, кто нужен? Фотомодель? Так я думаю, она на вас и не посмотрит.
– Тут есть дама, которая мне очень даже приглянулась…
Алевтина Николаевна остановилась и взглянула на Вирсавия Легонтовича.
– Вы говорите о Ксении?
– Да.
Алевтина Николаевна была удивлена, она не ожидала такого поворота событий.
– — Ну, вы даете, голубчик мой! Так ведь вы уж в дедушки ей годитесь, да и грехами, поди, поросли как замшелый пень мхом. Ксения – совсем молоденькая девушка. Хотя, обождите… она мне говорила, ей уже где-то под тридцать.
– Да вы что! Я полагал, что она моложе!..
– Нет, просто очень молодо выглядит. Уже успела побывать замужем.
– Что вы!
– По-молодости выскочила, не подумав.
– А дети у нее есть?
– Нет. Сейчас живет одна, снимает квартиру, да еще помогает родителям.
Вирсавий Легонтович жадно впитывал получаемую информацию. В его голове рождались самые радужные планы:
– У меня к вам небольшая просьба, Алевтина Николаевна, – на лбу отставного полковника выступили капли пота. – Раз уж вы сами напросились ко мне в свахи, не замолвите ли за меня словечко Ксении. Я – бывший военный, в отставке, у меня хорошая пенсия, есть свой бизнес. Живу в коттедже на окраине маленького городка. У нас очень красивые места. Вы ей намекните, мол, одинокий небедный мужчина, надежный, основательный, предлагает серьезно присмотреться к нему…