– Даже на войне в одно и то же место мечом стараются не бить. Успокойся уже и потеряйся где-нибудь. – Не успев взять со стойки все отодвинутые в его сторону монеты, некогда грозный постоялец, несмотря на свои габариты, шустро покинул трактир, и Велерус спросил у трактирщика уже спокойно, – а при уборке места убийства была найдена игрушка?

– Да, были целых две, – улыбнулся ему трактирщик и собрал оставшиеся монеты. – Уборщица отдала их беспризорникам, что часто у торговых лавок с чем-нибудь съестным ошиваются. Ближе к главному въезду в Конраку. Там, кстати, лучшие помидоры города продают, вы блюда наши с ними кушали, может, еще порцию?

Когда я поняла, что это было обращение ко мне, то поспешила спрятаться в капюшоне. В этот момент Велерус отвернулся от стойки и проворчал:

– Как иголку в стоге сена искать, что детей, что игрушки эти…

– Две порции тушеных овощей, пожалуйста! – обратился к трактирщику Сфинкс, выглянув из-за Велеруса.

Когда все перекусили как обычно за разными столами и встретились на улице, было решено идти к торговым лавкам еще и потому, что там, со слов Сайриса, можно было найти Нику, чтобы спросить, что она знает о банде «Клинки».

– Не мастер я с детьми общаться, – почесал в затылке Велерус.

– Есть тут у нас один специалист, – усмехнулся Сфинкс и покосился в сторону Гулльвейг.

– Сперва нужно купить другие игрушки, – со знанием дела проговорила она, оттопырив указательный палец, – чтобы заменить ими те, что нужны нам. Дети обычно привязываются к игрушкам.

К полудню улицы нижнего квартала Конраку наводнило такое количество существ, что у меня голова пошла кругом. Просто идя за своей стаей и перестав удивляться способностью каждого из них ориентироваться в столь хаотичных местах, я то и дело одергивала качающийся на ходу капюшон, даже несмотря на то, что Гулльвейг сказала мне, что мои глаза давно пришли в норму.

Двигаясь в окружении самых разных рас, нити магии с некоторых из которых смешивались и рябили, через пестрые пристройки к нижним ярусам высоких белокаменных домов, мы выискивали лавки, торгующие снедью. В общем шуме жизни этого района нижнего квартала можно было различить и громкие зазывания к определенной торговой лавке, и жаркие споры о лучшем товаре, – и для привлечения внимания, и нет, – и ворчания недовольных ценой покупателей, и лес знает, что еще. Хотелось заткнуть уши, стать невидимой, взлететь и умчаться за пределы крепостных стен. Как можно скорее!

От мыслей отвлек довольно высокий тонкий голос, своей наигранной надрывностью заставляющий поморщиться. Его обладательницей оказалась эльфийка со светлыми, почти белыми волосами и такого же цвета глазами и разрисованной кожей. На ней были обноски, словно она только что вышла из леса, и большая шляпа в виде вытянутой шляпки мухомора.

Стукнув посохом по гладким камням дороги, она гневно обратилась к торговцу, предлагающему преимущественно съедобные наборы для походов.

– Отдай грибы!

– С чего это вдруг? – насторожился тот. – Деньги вперед!

– Я говорю – отдай! – требовала эльфийка, вновь постучав посохом. Светло-зеленые нити магии с него вяло поплыли в стороны. – Незачем тебе ими тут торговать!

– Чего ты прицепилась? – всплеснул руками торговец. – Безумица!

– Ах, так!? – оскорбилась эльфийка и круто развернулась, обратившись к потоку живых существ. – Слушайте все, этот человек продает отравленные грибы!

– Лгунья! – гаркнул торговец, сжав кулаки.

Вся эта сцена привлекла не только наше, но и внимание всех, кто был рядом. Меньше чем за полминуты у лавки этого торговца собралось столько существ, что другие торговцы точно могли бы ему позавидовать. Вот только начиналась давка, и я запаниковала, опасаясь повторения ситуации на площади Бриджа.