– Болит?

– Иногда, – с удивлением в голосе ответила я.

– Хочешь вспомнить, откуда у тебя этот шрам? – Солар склонил голову на бок, будто бы Ему самому стало интересно. – И тот, что на спине, соответственно.

– Да! – без колебаний ответила я, даже не успев подумать.

Это было похоже на предложение живительной воды путнику, потерявшемуся в пустыне. Мучимый жаждой, он бы сказал это «да» так же, как и я сейчас.

– Это воспоминание может пробудить в тебе отголоски той ненависти, которую ты предпочла на время забыть, – предупредил Солар.

– Не ослабит ли это меня перед сущностью, с которой я буду бороться? – уточнила я.

– Это зависит от стойкости уже твоей души, – ответил Солар.

– Я все равно согласна.

– Тогда подойди ближе, – Солар медленно протянул ко мне руку ладонью вверх.

Я шагнула навстречу и, чуть поколебавшись, накрыла Его ладонь, словно отвечая согласием на предложение потанцевать. Это пробуждало воспоминания со смотрин. А еще – вызвало тепло на лице.

Солар аккуратно переплел наши пальцы и сказал нежно:

– Пари.

– Парить?

– Научись летать, словно всегда это умела.

Я чувствовала тепло Солара даже через черную ткань на Его ладони. Мне всегда этого не хватало: простого тепла прикосновений. А тепло Солара всегда успокаивало.

Закрыв глаза, я обратилась в свой внутренний мир, задаваясь вопросом: как бы изменилось мое тело, научись оно летать? Первой ассоциацией было чувство тяжести в районе лопаток. Крылья Солара были огромными, в них можно было несколько раз завернуться такой как мне. По Его образу я стала строить новую себя в своем воображении.

Представляя, как ощутимо тяжелые, неизвестно откуда всплывшие чувства вины и ненависти, обиды и раздражения собираются с моих конечностей, облегчая их, и образуют иллюзорные крылья, я ощутила пару ударов сердца и поняла, что мне чего-то не хватало.

– Существа в твоем мире не летают, потому что смотрят на птиц и не понимают, что крылья – это ноги, – наставнически сказал Солар.

Осознав свою ошибку, я поспешила отказаться от копирования образа и стала преобразовывать собственные ноги под миниатюрные крылышки. Я представила, как они, видимые только мне, мило топорщатся из моих стоп, позволяя ощущать воздух вокруг себя как невидимую лестницу в любое нужное мне направление. Это было моим местом. И я постаралась ощутить его физически.

Ответом была острая, режущая боль в ступнях. Солар молчал, и из упрямства я не стала прекращать свои попытки, поэтому очень скоро взаправду ощутила преобразование воздуха под своими ногами. Как только это произошло, невзирая на боль, я стала подниматься выше, желая оказаться на уровне глаз Солара.

– Когда редко используешь собственные крылья, бывает больно их расправлять, – сказал Солар, видя мое лицо, искаженное болью. – Потерпи.

Тогда я поняла, что я на верном пути! Кивнув в знак то ли благодарности, то ли чего-то еще, я терпела боль и училась, радуясь тому, что открываю новое, весьма полезное, к тому же, знание.

– Птицы вашего мира, садясь на ветку, готовы к тому, что она под ними обломится, – продолжал витиевато наставлять меня Солар. – Они чувствуют себя в безопасности, потому что верят не в опору под собой, а в себя.

Эти слова снова изменили мои представления. Продолжая концентрироваться на собственных ступнях, я отбросила ощущение твердости под ними и представила скольжение, воображая тот самый звук, с которым Сфинкс взмахивал своей рапирой. В этот момент пальцы Солара сжали мою руку особенно сильно, а затем довольно резко отпустили.

Я с испугом открыла глаза и увидела, что парю в воздухе без поддержки. Мои руки рефлекторно раскинулись, ища, за что зацепиться, будто бы я поскользнулась на ровном месте и могла упасть. С силой заставив себя расслабиться, я держала в голове образ ворона, чьими перьями лесные эльфы украсили плечи моего доспеха. После я посмотрела на Солара и сменила образ на орла, – он был больше ворона и сильнее его. А затем, я выровняла себя так, словно стояла на земле, находясь при этом в воздухе. Боль начала отступать, оставляя после себя легкое онемение. И я посмотрела на Солара с улыбкой, будто ничего не изменилось; я парила наравне с Ним, на уровне Его глаз так, как хотела, словно делала это всегда.