– Хотите сказать, что не взломали его до сих пор?

– Эту систему я взломать не могу.

– И почему?

– Он сделан по технологии ахрагитов. Совершенно другой код. Я уже начала его изучать, но их информационные среды слишком далеки, чтобы внедрение было полноценным.

Я включил коммуникатор.

– И что мы хотим здесь найти? Хочешь, чтобы я разрешил к нему подключиться?

– Я уже пробовала. Боюсь, твой умник не впускает другие коды, хотя и маскируется под наш интерфейс. Мне нужно изучить их полностью и внедриться под видом его кодов. Но у меня не достаточно исходных данных.

Я хотела проверить кое-что самым обычным способом. Тенемхет любил чипировать всех своих гостей. И я смею предполагать, что он также чипировал и себя. Видишь эту точку? Это ты. Однажды он уже внедрил тебе свой личный чип, и теперь может найти тебя в любой точке Кредесской гелиосферы. Давай попробуем поискать – возможно, себе он тоже поставил чип.

Я разрешил ей поколдовать с коммуникатором как обычному пользователю. В конце концов, если я просто скажу ей «нет», статус кво так и останется неизменным. А я – останусь мёртвым. Зато сейчас появился шанс найти номарха, узнать обо всем немного больше, как-то раскрасить будни новой информацией. И возможно даже, приблизить момент возвращения моей памяти.

Она прочесала все функции вдоль и поперёк, но так ничего и не нашла, раздражённо откинувшись на диване. Мне показалось, что это должно было означать раздражение – сейчас она уже не пыталась изображать человека. Движения стали более плавными и менее человеческими. Она не мигая, смотрела на меня.

– Что?

– Внедрись в Сикарион.

Второй раз за день.

– Мой моральный императив…

– Я заплачу.

– У меня уже есть задание.

– Деньги здесь заканчиваются быстро. Найди моего сына. Тебе он тоже нужен.

– Да. Но причем здесь Сикарион?

– Затем, что они вышли из под контроля.

– Из под вашего?

– Разумеется. Ведь это я их создала несколько десятилетий лет назад.

– Почему вы их просто не ликвидируете?

Она скосила голову на бок и сканировала так, будто я оскорбил её до самых глубин исходных кодов.

– Потому что я – нейромать для всех своих детей. Человеческая жизнь – священна для меня, чужеземец. Лишение жизни априори невозможно для меня как решение проблемы.

Космос великий. Нейросеть – религиозная фанатичка. Теперь я, наверное, видел всё?

– А как связаны поиски Тенемхета с Сикарион?

– Я контролирую подземелья только до глубины сотни метров вниз. Моя экспансия идёт, но медленнее, чем оказалось нужно сейчас. Сикарионы создали свой СКИР, который активно вытесняет меня оттуда. И если номарх там – он может находится в опасности.

– Почему я?

– Моё обращение к тебе основано на математической модели всех возможных вариантов.

– С контролем за Сикарион-Креден ваши алгоритмы просчитались.

– Я уже внесла этот эпизод в базу. Я постоянно учусь. Я – самая молодая нейросеть в этом мире. Но самая перспективная.

Она загадочно улыбнулась.

Пока аэрокар возвращал меня обратно, я снова залез в коммуникатор за информацией.

Аритайна Ниархарат Анархарон – мать нынешнего номарха, была настолько уверена в том, что её безвременная кончина в возрасте девяти тысяч лет лишит мир ещё сотен и тысяч гениальных идей, способных улучшить жизнь подданных, что перед смертью приказала снять нейрокопию своего мозга. Её личность и сознание это не спасло, зато создало нейросеть, ставшую во главе нынешней корпорации Синто.Ген.Технолоджи, и полностью имитирующей слаженную работу всех ста миллиардов нейронов мозга номархаит Аритайны.

Именно она, правда ещё при жизни, заменила лишение свободы и казнь на полное стирание памяти. Всё это – после расшифровки древних текстов ушедшей цивилизации и восстановления из их архивов вещества амнеостейвиса.