– Думаю, нас спасла барокамера, – догадался Жуков, он нашел и добавил на экран изображение с камеры, установленной в подвале. – Спасибо толстенному слою стали.

Ровно в 13:28 слизь появилась и здесь. Она затопила барокамеру, и пока ни о чем не подозревающие медики занимались родами, плотная жижа сначала стекла по обшивке вниз, а в 16:07 поползла обратно.

– Спрятаться… Закрыться в барокамере… Бежать из Москвы, – бессвязно забормотала акушерка. – Родители под Рязанью…

Олег вскочил, резким движением стряхнул с кресла охапку чужих вещей и силой усадил побледневшую Настю. Схватил со стола пластиковую бутылку, налил воды в чистый стаканчик и заставил женщину сделать большой глоток.

– Хорошо бы выяснить, куда… оно переместилось? – Жуков тоже держал мысль о барокамере «про запас», но пока они еще не во всем разобрались.

– Нужно срочно предупредить других, – спохватилась Азарова. Она выбежала из комнаты и принялась перебирать строчки на экране телефона.

Врачам в барокамеру брать с собой гаджеты запрещалось, чтобы электроника не помешала работе оборудования. Как только медики возвращались обратно в отделение, тут же хватались за телефоны. Выйдя из лифта, Жуков направился первым делом к посту медсестры, после чего стало уже не до телефона. Как и Настя, которая, устроив в палате Луизу с дочкой, выскочила в пустой коридор. Только Алиса привычно зашла в раздевалку, достала из шкафчика телефон, но дальше о его существовании тоже забыла.

Настя допила воду, перестала часто дышать. Обморок удалось предотвратить. Жуков, чтобы не спровоцировать очередной приступ паники, выключил мониторы с апокалиптическими картинками. Горел только один рабочий экран, заполненный архивными файлами.

– Полная тишина, – помахивая бесполезным телефоном, вернулась Азарова. – Прошла по всему списку контактов. Одни автоответчики.

– Но связь есть? – сделал вывод Жуков, пока не понимая, чем это им может помочь.

– Даже супер отличная, – съязвила Алиса, – четыре деления! В нашем районе большая редкость. Я и соцсети проверила: с половины второго ни одного обновления.

– То есть и интернет не отключился? – Жуков вновь подтянул к себе стул, сел и открыл на экране поисковую программу, торопливо объясняя насторожившимся женщинам: – По Москве установлены веб-камеры, которые передают изображения в реальном времени. Сейчас узнаем, что происходит в других частях города.

Олег по очереди открывал ссылки: Лужники, улица Тверская, Таганская площадь, Парк Сокольники, ВДНХ, гостиница «Украина», аэропорт Внуково.

– Добавь камеры в метро, – подсказала Алиса. – Какова обстановка там?

Жуков нашел и добавил три ссылки: станции Кольцевой линии «Арбатская», «Павелецкая», «Октябрьская». И когда «окна», долго загружаемые, наконец, практически одновременно открылись, в комнате раздался стон-всхлип. Те же замершие на месте машины без водителей, безлюдные улицы и залы аэропорта; в метро двери вагонов, остановившихся на станциях, распахнуты, но внутри ни единой души, как и на самих платформах. И лишь разбросанная повсюду одежда. Тотально неодушевленный стоп-кадр!

– В Москве вообще никого не осталось? Люди даже в метро не спаслись? – Алиса обхватила себя за плечи.

– Мы видели, как Оно просачивалось сквозь бетонные перекрытия, – Жуков постепенно стал осознавать масштабы катастрофы. – И, получается, дальше, под поверхность земли, в глубину, поглощая любой живой организм, любую живую клетку.

Алиса потянулась к мышке и стала искать адреса веб-камер в других городах мира, вспоминая столицы человеческой цивилизации: Рим, Берлин, Париж, Нью-Йорк, Сидней, Пекин, Дели, Мехико. Жуков в свою очередь выставлял в медленно открывающихся «окнах» известное им теперь точное начало Атаки – 13:28 по московскому времени. И предыдущий сюжет повторился полностью. Менялись только названия улиц, архитектура зданий и написание букв на вывесках магазинов. Все то же безбрежное, дышащее Нечто, в недрах которого растворились люди планеты Земля. В 16:07 чудовище покидало рамки экрана. Куда? Точку в поисках поставил Париж. Объективы веб-камер стандартно направлялись на дороги и тротуары, сверху вниз. А камера, установленная на Эйфелевой башне, «смотрела» частично и в облака. Именно она зафиксировала, как насытившееся чудовище гигантским толстым «покрывалом» нереально быстро поднялось в небо и исчезло.