Я откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди:

– Очередной папик кинул, не заплатив?

Глаза Яры сузились, и в них вспыхнул насмешливый отблеск:

– Ты всегда такой саркастичный. Но хорошо, что хотя бы интересуешься…

Мы оба улыбнулись, понимая, что это наш общий «своеобразный юмор».

– Короче! У меня есть… э-э… постоянный клиент. Правда, немного неприятный. Ну, ты понимаешь: авторитет при бабле и связях, но с невероятно завышенным чувством собственности, вперемешку с тиранией.

Я немного проворчал:

– Мне кажется, у тебя все клиенты такие…

Затем нахмурился, подался вперёд:

– Так, и? Теперь он хочет выкрасть тебя, чтобы поместить в свой гарем. Угадал?

Её губы дёрнулись, будто она хотела бросить колкость, но передумала. Вместо этого быстро затянулась сигаретой и выбросила окурок в стаканчик:

– Если бы всё было так просто… Я заняла у него денег. Немного.

– Заняла? – мои брови приподнялись. – Ты же неплохо зарабатываешь.

Она на мгновение сжала кулаки на коленях:

– Да, но… Я хотела завязать с профессией. И ты же знаешь, как это работает. Мне нужно было выкупить себя у «продюсера», чтобы полностью выйти из этого дерьма. Я собрала всю сумму, но не хватало совсем чуть-чуть… Случайно проболталась ему, и он предложил мне помочь.

– И ты поверила в доброго самаритянина? – в моём голосе прозвучал холодный скептицизм.

– Камон, это всего сто тысяч, Макс. Для нас обоих это не что-то заоблачное, правда? – её голос сорвался на негромкий рык. – Я тогда была загнана в угол.

Я немного скривился и пожал плечами, показывая, что как бы согласен, а как бы не очень. Деньги, может, и не космические, но для рядового гражданского могут быть годовой зарплатой.

Она посмотрела на меня снисходительно:

– Ой, давай без этого… Поверь, мне и не такие суммы оставляли в качестве чаевых. Да и тебе, думаю, тоже.

– Чаевых? Я такие суммы получаю за полноценные заказы.

Она отвела взгляд, а я почувствовал, как в животе что-то неприятно сжалось. Яра не из тех, кто признаёт свои ошибки, и то, как она сейчас ломалась, говорило об одном – ситуация дерьмовая.

– Ладно. Дальше? – спросил я жёстче, чем хотел.

– Ну, сначала всё было хорошо. Я заплатила «проду», получила добро и уже была готова начать жизнь с чистого листа. Но этот клиент… буквально с ума сошёл! Встретил меня вчера вечером у дома со своими громилами и начал угрожать, – её голос дрогнул. – Потребовал вернуть бабло, причём по какой-то баснословной процентной ставке. Что-то типа «каждый день просрочки – плюс ещё сто тысяч». Я сначала подумала, что он пошутил или пытается так меня разыграть, но нет.

– Ну а как ты хотела? – я говорил жёстко, но видел, что она действительно в отчаянии. – Такого рода люди не занимаются благотворительностью. Даже для элитного эскорта. Зачем ты вообще у него брала деньги? Если не хватало – могла бы меня попросить помочь.

Она надула губы, потом закатила глаза:

– Ну, во-первых, я гордая… Во-вторых, когда мне нужны были деньги, этот клиент предложил довольно неожиданно и был крайне мил и обходителен: мол, «ох, Ярочка, давай помогу, все дела». Я повелась, думаю, что там – сто штук, ерунда же.

Я провёл рукой по затылку, чувствуя, как внутри поднимается злость.

– И что теперь? – спросил я наконец. – Ты хочешь, чтобы я… что?

Она наклонилась ближе, её лицо стало жёстче, голос – решительнее.

– Я знаю, что твоя работа… скажем так, позволяет убирать проблемы. Ты можешь повлиять на его амбиции. На него самого.

В этот момент официант принёс нам напитки. Я сделал глоток чая и посмотрел на Яру, не отводя взгляда.

– «Повлиять»? Ты это серьёзно сейчас? Хочешь, чтобы я пошёл и убрал какого-то богатого папика, чтобы ты просто не возвращала ему долг?