– Чай, кофе?

– Чай. Черный без сахара. Красивенько, – киваю на черно-бронзовые шары, закрывшие потолок гостиной, и огромный плакат, растянутый от стены до стены, на котором красовалось разноцветное "с днем рождения".

– Спасибо.

Присаживаюсь за стол. Оглядываюсь.

– Где Ру?

– Позвонили, что торт готов. Тут через пару улиц есть крутая кондитерская. Мы каждый год там заказываем. Вот, помчалась за ним.

– Ясно. Молодцы.

Замолкаю. Чувствую себя не в своей тарелке, пристроившись на стульчике у окна. Тогда как Агата, кажется, вполне вальяжно ощущает себя на Волковской территории. Порхает по кухне, как у себя дома. Это странно. Настолько, что всплывает любопытная догадка. Когда женщина так свободно чувствует себя на территории мужчины? Правильно. Когда это ее мужчина. Но Вик и Агата? Нежная пушинка и неотесанный гренадер? Дикость!

Подтягиваю к себе кружку с чаем, бросая как бы невзначай:

– Ты и Вик. Вы…

Агата непонимающе косится на меня.

– Вы вместе, Белова?

– Чего?!

– Встречаетесь?

– Нет, конечно!

– М-м, секс без обязательство? Секс по дружбе? Просто… секс?

Клянусь, Белова пошла краснющими пятнами от самой макушки. Даже уши и те покраснели! И чего так засмущалась? В конце концов, мы не в детской саду. Обе девочки взрослые. У всех есть свои потребности в ласке. А Волков очень даже привлекательный мужик, чуткий любовник, хоть и неотесанный мужлан. Так что это вполне адекватные вещи. Ну, а то, что где-то глубоко-глубоко у меня в сердце вонзились тысячи микро иголочек, я предпочитаю не замечать. Спрашиваю и жду от Беловой откровения, но она закатывает глаза и выдает шипя:

– Вот вы оба как были беспардонными правдорубами, так нисколечко и не изменились, Кулагина! Об интимных вещах и прямо в лоб! В этом мире что, нет других вариантов отношений между мужчиной и женщиной, кроме постели?

– Например, брак? Жуткая штука. Лучше ограничиться сексом. Там хоть недолго, но приятно. А из брака ничего хорошего не выходит. И вообще, я просто спросила, – пожала я плечами. – Согласись, странно, что ты так круто ориентируешься в его доме. Это навевает на определенные мысли.

– Мы друзья, если тебе это интересно. Были, есть и, надеюсь, будем. Я начала помогать ему с Русланой почти сразу, как только она у него появилась. У нас ничего нет, не было и быть не может. Волков – классный друг, но как мужчина он меня пугает. Я люблю другой типаж. Нежный и чуткий.

– Пф. Чему там пугаться? Он с женщинами плюшевый медведь.

Протестую, а сама облегченно выдыхаю в кружку. Мысль, что мое место в жизни Вика заняла Агата, мне не понравилась. Не буду кривить душой. Кто угодно, но не подруга. Это попахивает извращенным предательством. Хотя опять кривлю. Кто угодно мне тоже не понравится. Не мой, но и другим отдавать его все естество противится.

– С тобой.

– Что со мной?

– С тобой он плюшевый медведь, Тони. С другими – нет. За эти десять лет многое было, даже пару раз пришлось стать свидетельницей того, как он баб своих на утро из дома выставляет. Жалкое и жестокое зрелище. Он женские сердца как орехи колет. Ни здрасте, ни до свидания, встретились, перепихнулись и разошлись. Поэтому нет, плюшевый он только с тобой, и мы обе это знаем. Я обожаю Волкова, но, еще раз, как друга.

Я ничего не отвечаю. Прячу взгляд в черном чае. Вкусный. Крепкий. Зачем я это подмечаю? И почему я, глупенько, улыбаюсь в кружку? Но лучше так, чем думать и анализировать слова Беловой.

– Ладно. Не Вик. А кто? У тебя есть кто-то?

– Пока нет. Были отношения, которые не так давно закончились. Пока глухо. А ты?

– Ну, можно сказать, что ситуация аналогична.