– Да. Моя младшая дочь так похожа на тебя.

– Как хорошо! Как хорошо знать, что у тебя есть и мать, и отец, и есть даже сестра, которую, возможно, никогда не увижу, но она есть! Домой вернешься, шепни ей на ушко, что у нее есть сестра и племянница. Я думаю, что она правильно все поймет, только жизнь ее станет полнее и богаче на двух человек. Желаю им и тебе счастья! А я уже счастлива.

Алексей сам не заметил, как вышел из-за кустов, повернул не в сторону последнего подъезда, где живут на втором этаже они, а направился к магазину, расположенному через дом, чтобы купить что-нибудь для маленького и единственного здесь человечка, имя которого он знал. Ее имя он не помнил, а имени молодой женщины еще не знал. Его глаза разбежались, когда он глянул на витрину, он давно не покупал никаких сладостей. Чтобы не думать долго, он выбрал самую большую и самую дорогую шоколадку и теперь направился прямо к тому дому, где в последнем подъезде на втором этаже живет она.

Когда он подошел к подъезду, на лавочке уже никто не сидел, и дети уже не копались в песочнице, кругом было пусто. Алексей поднялся на этаж и нажал на кнопку звонка. Дверь открыла она. Алексей улыбнулся ей и сказал:

– Ну, здравствуй, это я.

Она включила свет в прихожей. На стене вспыхнула лампочка, вкрученная в черный патрон.

– Разве мы с вами знакомы? – спросила удивленная женщина.

Алексей внимательно всматривался в лицо, вроде бы очень хорошо знакомое, а вроде бы – совершенно чужое.

Растерявшийся Алексей хотел, было, извиниться, что ошибся и уйти, но почему-то спросил:

– Вы давно здесь живете?

– Лет двадцать.

– А вы не помните ту молодую женщину, которая жила тут до вас.

– Как ее звали?

– Понимаете, мне стыдно сказать, но я не помню.

– Вот видите! Почему же должна помнить я? – сказав это, она опустила голову.

Немного подумав, она тихо проговорила:

– Светлана ее звали. Только, умерла она.

Алексей, пораженный словами женщины, замолчал.

– Вы еще что-то хотите узнать? – спросила она.

– Нет! То есть, да. Видите ли, мне показалось очень знакомым лицо молоденькой женщины, которая выходила к плачущей Анечке, и я подумал… Вот, возьмите, пожалуйста, для вашей Анечки я выбрал самую большую шоколадку. Только, чтобы она не плакала.

– Так, что вы подумали, когда увидели мою дочь Лену?

– Мне показалось, нет, померещилось, ну, ладно, пожалуй, я пойду.

– Нет-нет, скажите ради бога, что вам померещилось, когда вы увидели мою дочь Леночку?

– Вобщем, обознался я. Просто, она очень похожа на мою дочь. Простите, еще раз простите.

В прихожей появилась Лена. Она внимательно посмотрела на Алексея и сказала:

– Я слышала весь ваш разговор с мамой. Спасибо за шоколадку. А то я уже подумала, что нас преследует какой-то маньяк. Правда, нас трудно обидеть. И без мужчин постоим за себя, – сказав, она ушла из прихожей.

– Да, не везет нам с мужчинами: отец Лены умер, умер для нее, а муж исчез куда-то, словно сквозь землю провалился.

– Простите еще раз. До свидания.

Алексей вышел за дверь и стал медленно спускаться по лестнице, переваривая все происшедшее с ним за последний час времени. Выйдя из подъезда, он сделал несколько шагов и обернулся. У окна на втором этаже стояли две женщины, он неподвижно стоял и смотрел на них. Младшая не выдержала его взгляда и исчезла, а она продолжала стоять у окна и смотреть на него. Теперь не выдержал он. Он развернулся и стал быстро уходить по дороге вдоль дома. Около крайнего подъезда на лавочке сидела та самая старушка, что указала на окна на втором этаже и, казалось, дремала. Когда Алексей подошел к старушке и остановился напротив нее, она подняла голову, взглянула на него ясными, совсем не старческими глазами и сказала: