В какой-то степени комплекс Зощенко, который все же удалось объяснить, проливает свет и на разгадку комплекса Гоголя. Когда Зощенко исполнилось двадцать лет, он практически был больным человеком и был в плену у своего комплекса. Он, как и Гоголь, боялся женщин, постели, еды и, дополнительно, падал в обморок при виде внезапно протянутой руки. Родители, обеспокоенные состоянием сына, обратились к одному старичку – врачу-психиатру, который неплохо владел методом лечения подобных больных, используя медицинские идеи Зигмунда Фрейда. Используя специальные психические приемы, осуществлялся перевод из области подсознания в оперативную память пугающих человека событий, которые имели место в прошлом, но не были осмыслены на уровне оперативной памяти, которая в младенческом возрасте еще просто не сформирована. Врач стал внимательно отслеживать все события жизни Михаила, начиная с самого дня рождения. Пришлось опросить всех родственников, тетушек, нянюшек, прислугу. И вот что обнаружилось. Когда Мише было четыре месяца, он мирно сосал грудь, мать сидела на кровати. Вдруг распахивается окно, показывается рука и заполошный крик служанки – горим! Мать вздрогнула. Испуг передался малышу. Его прервали на самом прекрасном акте – потреблении вкусного материнского молочка. Взгляд его зафиксировал на бессознательном уровне все элементы будущего комплекса – мать – женщина, сидящая на кровати, прерванный акт питания и, наконец, протянутая рука. Все это, связав, назавтра врач пригласил Михаила и подробно разобрал и объяснил все его страшилки. И Зощенко тут же стал абсолютно здоровым, с аппетитом ел, вскоре женился и, впоследствии, помогал своим знакомым и друзьям преодолеть их психологические комплексы. Выходит в каждом из нас, в сфере подсознания, могут сидеть пугающие нас страшилки. Не с этим ли связана смена нашего настроения, то, казалось бы, без причины на нас накатывает волны меланхолии или безудержного веселья. Воистину, познай самого себя и резко улучшишь свое самочувствие.

Как-то профессор психологии послал нас в Кунсткамеру, чтобы ознакомиться с музеем Ломоносова. Профессор поставил задачу – обнаружить нечто особенное в этой экспозиции. Поднимаюсь на третий этаж по винтовой лестнице. Через неделю психолог вернулся к этой теме. Особенным я посчитал то, что в семейном ансамбле семьи Ломоносовых Петр Первый занимает какое-то особое место. Множество его портретов. Шокирующее объяснение профессора. Петр Первый ни больше, ни меньше родной отец Михаила Ломоносова. Мол, не одна диссертация защищена, исследовавшая и доказавшая это. Аргументы следующие. Петр Первый два раза в 1710-1711 годах останавливался в Холмогорах, в семье Ломоносовых. В описываемое время отец Ломоносова был не дееспособен – это, мол, доказано – а мать Ломоносова была красивой, дородной женщиной и Петр Первый мог и не устоять перед ее прелестями. Вот, мол, откуда Михаил Ломоносов такой самородок – взыграли гены отца.

По Фрейду вся информация, полученная человеком за всю предшествующую жизнь (прочитанные книги, все знания) стопроцентно хранится в ячейках памяти на подсознательном уровне. И если студент не может ответить на тот или иной вопрос, когда он сдает экзамен или зачет, это не значит, что он не знает ответа. Просто не всегда человек сможет перевести информацию из сферы бессознательного в сферу оперативной памяти. Так сказать, считать с жесткого диска, как в компьютере, информацию. Обычно одновременно в оперативной памяти “прокручивается” два-три процента имеющейся информации. Внезапность того или иного открытия обуславливается тем, что человек в оперативной памяти пытается решить ту или иную проблему. Но информации не хватает, какого-то недостающего звена и, вдруг, “эврика” (Менделеев увидел концепцию своей таблицы во сне, когда кладовая подкорки оказалась расторможенной), и совершается открытие. Ньютону на голову упало яблоко – он сформулировал закон всемирного тяготения. Архимед, купаясь в ванной сформулировал свой закон и т.д. Интуиция – это подспудное знание подкорки, переведенное в область оперативной памяти. Чем больше прокручивается информации в оперативной памяти, чем быстрее информация поступает из-под корки, тем способнее человек. У гения легко растормаживаются кладовые памяти и большая емкость оперативной памяти. Начитанность, безусловно, способствует развитию памяти. Творчество можно рассматривать, как способность диалектического взаимодействия оперативной и “дисковой” – подкорковой памяти. Такие мысли навевает профессор, излагая теорию Фрейда. Со всеми этими представлениями мы знакомимся впервые и поглощаем их с жадностью.