Мигель сразу же вызвался отвечать за рыбок. Он быстро научился проверять качество воды, чистить аквариум и следить за исправностью оборудования. В его семье иммигрантов и мама, и папа работали на двух работах, и он тоже вырос трудолюбивым. Однажды утром, до начала уроков, Мигель признался мне: «Мистер Ритц, я даже не думал, что у меня так здорово получится управляться с аквариумом». Я был потрясен, когда он глубокомысленно добавил: «Вы показываете нам, как мелкие детали могут объединяться и превращаться в большие дела и как все это связано со школой. Раньше школа казалась запертым складом или наказанием для детей. Вы превратили наш класс в трамплин для прыжков в воду, а весь мир – в плавательный бассейн». Я ежедневно был свидетелем этого чуда, и дети все время демонстрировали готовность нырять, и нырять, и нырять…

Может быть, самый важный урок здесь заключался в заботе. Научите детей заботиться о живых существах, и вы дадите им знания, которые они не найдут ни в одном учебнике. Когда мы учим детей законам природы, мы учим их законам заботы.

И в этом случае мы как общество в целом проявляем свои лучшие природные качества. В тот день, когда у одной из наших гуппи родились мальки, мы все испытали благоговейное чувство. Мы отметили важную дату в календаре, а потом, в перерыве на ланч, я купил гигантский торт-мороженое. Все мы пропели «С днем рождения!» нашему косяку мальков-гуппи.

Наблюдая, с каким жгучим интересом относились мои ученики к живым существам, я изменил наш коррекционный класс. Он стал центром биоразнообразия. Ни один человек не захочет учиться в «классе коррекционного обучения», но все сломя голову побегут в «Центр Биоразнообразия»! Наш класс превратился из группы обособленных, заклейменных и отстающих учеников в самое крутое место в школе. К нам приходили ребята, которые стали жертвами обстоятельств и неудачных решений, – и становились настоящими шпрехшталмейстерами в живом цирке. Вместе с новым статусом они приобрели важные обязанности – интерактивные и, главное, живые!

На 184-й улице, в самом сердце «каменных джунглей», где не росло ни единого дерева, кустарника и даже травинки, у нас появилась настоящая страна чудес. Пара прирученных и приученных к лотку игуан, длиной почти метр двадцать от носа до кончика хвоста, спокойно сидели на партах у ребят во время урока чтения. Мы кормили их бананами и капустой. Когда гигантская черепаха, которую контрабандой доставили с Галапагосских островов, была конфискована в аэропорту Кеннеди, мы вызвались позаботиться о ней. Она ела у нас из рук клубнику и листья горчицы. В конце концов в классе оказалось 9500 литров пресной и морской воды. Каких только рыб у нас не водилось, даже пираньи! Один аквариум был на тысячу с лишним литров. У местного торговца я купил демонстрационные стеллажи и превратил целую стену класса в «воображариум»: там было все, что вызывало удивление и любопытство и поощряло к дальнейшим исследованиям. Каждое новое создание, которое появлялось в классе, вызывало целый шквал исследований. Неожиданно мои ученики полюбили процесс поиска и сбора информации.

Спрашивал ли я разрешения для всего этого? Нет. Это было равносильно просьбе об отказе. Если бы я спрашивал разрешения на каждое свое нововведение, то до сих пор ждал бы большой круглой печати. Я просто появлялся на работе с картонными коробками, в которых были проделаны дырки для воздуха. В конце концов, я не выпускал нашу живность за пределы класса.