Только полночь.

Тень безудержных поверий

Мне на помощь.

Только брызги листопада,

Дождь и струны.

Мне другой судьбы не надо

У Фортуны.

Только дождь зовёт неслышно.

Как в тумане.

Мы из осени не вышли,

Не обманем.

Только свет полночных окон.

Недосказка.

В мире позабытом Богом

Жизнь – фиаско.

Только дождь стучался в двери,

Пели крыши.

Холод брошенной постели.

Я не слышу.

Звезды падали по струнам

Серых нитей.

Я считаю ночью луны.

Помогите.

***

Стреляй!

Последним мятежником времени

Пулей в висок одиночества гордого.

Я не сознаюсь в своем преступлении –

Нервы играют стальными аккордами.

Ближе!

Нельзя промахнуться доверием.

Ближе на выстрел, на пол-бесконечности!

Лету шагами глухими отмерила,

Как говориться, " Из точки до Вечности".

Пуля!

Безмолвие шлет на прощание

Выстрел по коже неистовым холодом.

Я уходила с улыбкой в изгнание,

Я растворялась затерянным городом…

Капли…

Размытые окнами улицы.

Свет фонаря ослепляет надеждою.

Город за мною стоит и сутулится

Светом реклам и печалью безбрежною…

***

Ты узнаешь меня на рассвете,

Среди тысячи белых тетрадей,

В белом саване солнечной смерти

Под холодною скорбью ветвей.

Ты узнаешь по шрамам на теле,

В заколдованной белой палате.

Гравировке над грудью "Не верю"

Гравировке на шее "Убей".

***

Это алыми красками где-то в груди

Нацарапано кем-то "постой, не гляди

За границу её вечно солнечных снов",

За границу того, где по-сути, не нов

Этот вечно запутанный плёночный ад

(Или это Эдема заброшенный сад),

За границу моих вечно детских обид,

Где обиженно время упорно молчит.

Это красками выведен вечности знак –

Невозможность любви (или это не так?),

Это чей-то портрет под стеклом миражей

В моей юной и вечно поющей душе.

***

Сентябрь косо смотрит в окна

Листопадом.

Я заболела, я промокла,

Ленинградом.

Стреляй листвой, календарями,

Сигаретой.

Какая пропасть между нами –

Я и лето.

Сентябрь рисует на асфальте

Океаны.

А я кричу :" Не надо,хватит!

Слишком рано!"

Плетет венок соломой осени

Распятой

В лесу оранжевая проседь

Листопада.

За мною небо раскололось

И остыло.

И шепчет мой охрипший голос :

"Рано, милый…"

Сентябрь ворвался слишком рано.

Не успела

Сменить затертый лед экрана

Нежно-белым.

Последний год на эти милые

Заботы.

Забавно, право, не остыла я

К блокнотам.

Сентябрь. Ни много и ни мало –

Сожалею

О том,что поздно заскучала

По аллеям.

***

Изо рта белой пеной струится печаль,

Белым пламенем взрывы – закрашивай ночь.

Никого, милый мой, в этом мире не жаль,

Никому не успели надежды помочь.

Белым пеплом опять засевает дома,

Белой смертью вздуваются вены дорог.

Это чьи-то ошибки доходят до нас,

Это чей-то летально окончен урок.

Новый вирус мутировал в белую пыль

На телах наших белых лишь кляксы ворон.

А запомнят ли после, что были и мы?

А запомнят ли после седых похорон?

Белый мрамор земли отпевает детей,

Белой песней печальной звенит тишина.

Что же будет, мой милый, что будет затем?

Тихо плакала белая наша вина.

Или наша вина не в смертях? Белый плен,

Но не снега, как многим казалось. Теперь

Каждый третий – схоронен, второй каждый – нем.

Каждый первый забудет прощальное "Верь".

Изо рта белой пеной струится рассвет,

Он бесцветен, как, впрочем, и стены домов.

Это белый наш мир, нас с тобой уже нет,

Милый мой, мы с тобою сгорели давно

В белом пламени солнечных терпких лучей,

В белом хохоте плесени белых пустот.

Это новый наш мир, одинокий, ничей,

Это мир поминает планеты сирот.

***

Синими кольцами дыма

Ночь.

Тихо за нами по трубам

День.

Голос сквозит где-то мимо

Но,

Больше не спрятаться от

Людей.

Больше не скрыться от сотен

Глаз.

Окнами смотрит пустая

Блажь.

"Мир-декаданс" в переводе

Нас.

Мир – одинокая стая,

Марш!

Мир уголками немого

Сна,

Серой мозаикой вечных