– Напомни, что делать, если за час он не ответит?

– Просто заблокируй его.

Я приняла задумчивый вид. Заблокировать? Вряд ли моя жизнь от этого изменится. Я прекрасно живу без него уже четыре с половиной года. С чего мне его блокировать? Хотя я уже знала ответ.

Потому что я цеплялась за каждую мелочь, лелеяла крохотную надежду снова поговорить с ним, задать вопросы, которые крутились в голове с тех пор, как он ушел из моей жизни.

Я никогда не забуду ту ночь, когда он заблокировал меня во всех соцсетях и исчез с радаров. Какой же несчастной, какой ничтожной я себя чувствовала. Настолько ничтожной, что у меня не осталось уверенности ни в себе, ни в других.

Если человек, который, казалось бы, любил меня, вдруг ушел, что помешает другим рано или поздно поступить так же? Вот почему я подсознательно не давала себе привязываться. Больше никаких прыжков без парашюта, как было с Беном.

Сейчас практически все происходит в Интернете. Виртуальный мир открыл двери стольким чувствам. Сильным и в то же время мимолетным. В один клик люди становятся друзьями в соцсетях. Общаясь, мы привязываемся друг к другу. Начинаем любить свой телефон, потому что он стал порталом между нами и любимым человеком. Мы бросаемся к нему при любом уведомлении, мы подсели на слова, существующие лишь на экране.

Но мы и представить не можем, что однажды это закончится. Один клик – и все. Этот человек решил покинуть созданный нами «мир», в котором время остановилось. Мы выбрали этот мир вместо повседневности, потому что там царят любовь и радость. Все исчезло. Одним кликом.

Отношения были построены на одном только клике.

Я чувствовала себя ничтожной, опустошенной, разъяренной, виноватой. Но виноватой в чем?

По словам матери, это естественная реакция на то, что тебя бросили. Люди думают, что не попали под «критерии» человека, которого считали идеалом. Думают, что где-то ошиблись.

Я знала девушек, которые поступали так же жестоко со своими парнями, считая их просто развлечением. А иногда оба партнера так себя ведут. Позже я поняла, что это касается не только любви, но и дружбы. Хотя некоторые поступки можно оправдать.

Но ничто не могло оправдать того, как он поступил со мной.

– Ну? – подтолкнула меня Райли.

Я судорожно выдохнула и бросила на нее последний взгляд. Внутри все сжалось, и я прошептала:

– Хорошо.

Процесс запущен, я только что нажала кнопку «подписаться». Я буду ждать его сообщения ровно час. Ни больше ни меньше.

После запуска таймера я закинула телефон в угол, чтобы не смотреть в него, хоть и знала, что только об этом и буду думать.

– А сейчас мы поищем что-нибудь на «Нетфликс», чтобы скоротать часик, – сказала Райли. – «Острые козырьки»?

– Опять? Мы уже все сезоны раза по три пересмотрели!

– Что поделать, обожаю истории про бандитов.

Я закатила глаза и кивнула, ухмыльнувшись. В отличие от нее, я не слишком любила фильмы о преступниках, меня этот мир не особо трогал.

Она запустила серию. Я пыталась сосредоточиться на главном герое, Томми, но живот сводило, а сердце трепетало. Это эффект Бена.

– Хочу, чтобы в моей жизни был Томас Шелби, – вздохнула Райли с глазами, полными восхищения.

– Он слишком холодный и сложный. Но харизма у него сумасшедшая.

– Мне не нравятся простые герои, – ответила Рыжик с улыбкой.

– Помню, в школе Эш был очень холоден. Томми напоминает его.

– А, этот красавчик! Когда вы с Беном снова начнете общаться, попроси прислать свежую фотку его кузена. Нужно омыть глаза благословенным бальзамом. И еще спроси, есть ли у него девушка, потому что я свободна.

Я вяло рассмеялась:

– Раньше он был не из тех, кто вступает в серьезные отношения.