— Опачки! Что там у тебя? — вытягивает она шею, чтобы заглянуть на экран моего телефона. Накрываю его ладонью, а она прищуривается. — Значит, это ты?

— Ты о чём вообще?

— Это ты тот самый Сергей Бесподобный? А получше ничего не мог придумать? Хоть бы имя сменил, конспиратор из тебя так себе, знаешь ли! Думаешь, я сразу не догадалась?

Тряхануло всего оттого, как она быстро вычислила меня.

Смотрю на экран, а там сообщение от неё: “Как дела? Не хочешь спасти меня с самого скучного свидания за всю историю свиданий?”

Вот умеет же всё испоганить.

Удаляю оповещение с экрана, чтобы глаза не мозолило. Мне не стыдно. Нисколько. Лишь немного злость берёт на самого себя. Из-за того, что позволяю ей так вести себя с собой.

— Во-первых, это ещё никакое не свидание. Во-вторых, оно не было бы скучным, если ты хотя бы на секунду убрала свой телефон, — с силой вырываю из её рук смартфон и под громкое "какого чёрта?" кладу его на свой край стола. — Ну, а, в-третьих, я ненавижу, когда девушки выражаются, и терпеть не могу азиатскую кухню!

Повисает молчание. Аделаида то ли оскорблена, то ли молча вынашивает план мести за кражу ее драгоценного гаджета. По ее милой мордашке с точностью не поймешь.

— А зачем ты тогда выбрал это место? Зачем привез меня сюда?

— Потому что ты захотела. Я прислушался к твоим желаниям, а теперь, будь добра, и ты прислушайся к моим. Посидишь без телефона какое-то время. Ничего с тобой не случится.

Снова наблюдаю в карамельных глазах протест, тем не менее она откидывается на спинку и удовлетворенно выдыхает:

— Ладно, — она умолкает, когда к нашему столику подходит официантка для того, чтобы отдать заказ.

Пожелав нам приятного аппетита, та удаляется, виляя задом, что не остаётся без моего внимания. Адель с грохотом кладет свои руки, сцепленные в замок, на стол, вернув мой взгляд с чужого зада в уже знакомые глаза.

— Мы так и не обговорили условия нашего спора. Что будет, когда я выиграю его?

— Если..., — поправляю её, отправив в рот ложку супа с морскими гадами. Фу, какая гадость, — если ты выиграешь его.

— "Когда" мне нравится больше, — игриво проговаривает она с набитым ртом.

— Сначала я хочу узнать, что будет, когда я выиграю?

— Если, — тут же она поправляет меня.

— "Когда" мне нравится больше, — в ее манере отвечаю, чем заслуживаю милую улыбку. — Хорошо, я ставлю на кон свою тачку, а ты что можешь мне предложить?

— Ну, ты прекрасно знаешь, что тачки у меня никакой нет. Я бедный студент, откуда у меня роскошь?

Я грудью наваливаюсь на край стола, пальцем её подзываю, чтобы наклонилась ко мне. Она подчиняется, отложив приборы в сторону. Всегда бы так.

— Подумай хорошенько. Что у тебя есть такого, что может меня заинтересовать?

Кожа ее лица и шеи вспыхивает то ли от до невозможности острого супа, то ли от моего вопроса, а без того черные глаза становятся догорающими углями.

— Даже если это у меня имеется, оно тебе явно не по зубам, — дерзнув, она снова принимается за еду.

Всё, она у меня на крючке. Рыбка, считай, поймана.

— Я хочу, чтобы ты поставила себя. Всю. Целиком. В случае твоего проигрыша, ты сутки будешь в моём распоряжении. Я буду делать с тобой всё, что только вздумается, — от одних только мыслей в штанах вздрагивает, а над губой Аделаиды появляется испарина, на шее венка запульсировала, что тоже можно принять за одобрение. — Но если ты окажешься в моей постели раньше срока, в чём я более, чем уверен, то переиграем.

Адель зависает ненадолго, находясь где-то в своих мыслях. Моргает, а потом злорадно посмеивается, вкусно при этом причмокивая.

— Да без проблем! Я как раз права недавно получила! От халявной машины не откажусь.