— Уже ничего. Прости, тёть Кать. Целую тебя. До завтра!
— До завтра, родная.
Отключаюсь, ощущая, как под пристальным взглядом моего персонального Демона разгорается огнём лицо. Щеки пылают так, что хочется окунуть их в ледяную воду.
Чееерт…
Ну не поверила, и что с того? Зато теперь я смогу спокойно уснуть. Если усну, конечно…
— И? — изрекает первым.
— Что «И»?
— Ничего не хочешь мне сказать?
***
— Спасибо, Итан, — сухо благодарю и отворачиваюсь обратно к окну, мыслями возвращаясь к раздирающей меня проблеме. Как бы сделать так, чтобы ему больше не захотелось встречаться ни с одной другой женщиной, кроме меня? Тем более, у меня появился шанс. Нужно постараться им воспользоваться.
— Пожалуйста, — таким же безразличным тоном отвечает он мне, выруливая на трассу.
До места прибытия едем молча. Каждый думает о своём, но стоит нам припарковаться у подъезда элитной многоэтажки, как меня вдруг начинает распирать любопытство.
— Кто она? Ваша женщина. Вы любите её? — обуваюсь в испорченные туфли, ощущая несильную боль в стопе. В голову сразу же прилетает мысль повернуть ситуацию в свою пользу. Второй раз. Ну а что? Вечер ещё не закончился. Устанет носиться со мной, не хватит сил на секс с другой.
— Какое это имеет значение, Ana? — грубо обрубает, покидая автомобиль. — Моя личная жизнь тебя никаким боком не должна касаться.
— Мне просто интересно, — продолжаю прощупывать почву, выходя из машины. Вероятность нарваться на неприятности высока, но отступать от намеченного плана не хочется.
Прихрамывая из-за сломанного каблука, следую за ним. Раз решилась ступить на скользкую дорожку, нужно идти до конца.
— Что тебе интересно? — открыв багажник, вытаскивает из него мой чемодан и ставит на тротуар.
— Почему вы до сих пор не женаты? Странно, что вас не окольцевали. Обычно в вашем возрасте мужчины строят семейные отношения, детей заводят… — замолкаю при виде сверкнувших злостью глаз. На секунду прикусываю язык. Мне действительно интересна его точка зрения.
— Потому что мне это не нужно, — закрывает машину, затем подходит ко мне. Встречаемся взглядами. Мой наивный и доверчивый. Его слишком холодный. — Мне моя свобода важнее женских соплей, мозгоклюйства и вечно орущих детей. У тебя всё?
— Нет. Не всё… — отвечаю на автомате, сглатывая. Почувствовав потребность в опоре, хватаюсь за ручку чемодана, не разрывая наш зрительный контакт.
— Может вы просто не встретили свою половинку? — интересуюсь почти шёпотом, замечая, как у мужчины начинает подёргиваться левый глаз. — Поэтому такой…
— Какой? — Итан прерывает мысленную подборку соответствующих ему эпитетов и начинает рычать, предлагая свои варианты: — Противный? Наглый? Зарвавшийся сукин сын, который полез в трусы к маленькой девочке? Я не заказывал мозгоправа, детка. Прекрати выносить мне мозг.
— А я и не собиралась вас лечить. Просто…
— Что «просто»? — берёт меня за локоть, выдёргивает ручку из моей руки и, сцепив от злости зубы, принимается тащить за собой к подъезду.
За его широким шагом, естественно, не успеваю. Ещё и прихрамываю, но ему, судя по всему, наплевать. Пора включать актрису, и я бесспорно добьюсь своего.
— Просто мне вас немножко жаль.
Останавливаемся у входной двери. Под издевательский смешок Итан снимает блокировку замка.
— Лучше себя жалей. Ты же не Мать Тереза, чтобы обо всех думать, — распахнув дверь, пропускает меня вперёд.
— Возможно. Тогда зачем вы меня пожалели?
— Из-за Кетрин, — доносится в спину.
Подходим к лифтам, и меня вдруг посещает неприятная мысль, которая тут же слетает с языка.
— У вас с ней что-то было?