Мы лежим друг напротив друга, на моем троне мягкой травы. И я не могу оторвать от нее взгляда. Просто смотрю – и дыхание спёрло. Красивая зараза.

Изучаю чуть приоткрытый ротик, крупные ровные передние зубки, аккуратный носик, плавную линию подбородка. Длинная шейка делает ее еще более хрупкой.

– А почему Абрикосик?

– Я так сказал? – вслух?

– Да. Вы меня так назвали.

– Ты пахнешь как абрикос, – класс! Я ей уже и прозвище ласковое придумал и сообщил.

– Это мое молочко для тела с запахом абрикоса.

Ей подходит.

Она переворачивается на спину, а я ложусь, подпираю голову рукой. Кошу взгляд на белую полоску открытой кожи и пупок, который так хочется обвести языком, что слюна скапливается во рту.

– Какая Луна огромная! А это что? – я посмотрел на небо и почувствовал приближение апокалипсиса.

Свет Луны медленно закрывала темная тень. Все больше, пока она не окрасилась в кровавый цвет.

– Черт! – я забыл! Про стаю, про невесту, про чертов праздник. Лежал и как полный дебил любовался Женей. Про все забыл рядом с ней.

Для людей это интересное зрелище, они не испытывают то же, что и мы – оборотни.

Меня накрывает волна безумия, чистого звериного желания. Каждая клеточка моего тела выплескивает ядом феромоны, пленяя Женю. Она чаще задышала, трогая виски, не понимая, что с ней происходит. Посмотрела помутневшим взором.

– Надо уходить! – прорычал я, борясь с желанием взять ее прямо здесь.

Я даже попытался встать, но не успел. Женя оседлала меня. Ее взгляд с поволокой, припечатал меня к камню. Она посмотрела вниз, туда, где ткань практически трещала от стоячего члена. И облизала губы.

Что ж ты творишь, зараза? Моя выдержка и так на пределе.

Погладила по плечам.

– Какой мягкий пиджак Из чего он?

– Из шерсти викуньи, – хрипло проговорил. Меньше всего я хотел болтать об одежде, больше хотелось ее содрать. С себя и с нее.

– Вам не жарко?

– Очень жарко, Абрикосик.

Она наклоняется все ближе.

– Нет, Жень! – успел сказать, прежде чем она впилась в мои губы, ворвалась дерзким языком в рот.

Это как удар молнии прошел сквозь нас. Схватил ее за попу, нетерпеливо толкаясь, вдоль складочек. Она простонала в рот, мычала, ерзая на мне.

Невыносимая, сладкая девочка. Рука нырнула под плюшевую юбку, сжала упругую попку.

Она отодвинулась, я хотел ее притянуть, но замер.

– Мне тоже жарко, – пьяно хихикнула она, хватаясь за собачку и потянула вниз.

Она просто под воздействием моих чар, нужно сопротивляться. Бежать от нее подальше, утолить дикий голод с другой.

Женя неопытная девочка, попавшая под волчью магию. – мелькнуло в голове. До того как две упругие груди, с задорно торчащими розовыми сосками выпрыгнули наружу. Она неумело гладила себя, покачиваясь на члене, запрокинув голову.

Мне как будто дали под дых. Грудную клетку стянуло, вся кровь устремилась вниз. Рука сама потянулась к ней.

Провел по ложбинке, очертил сосок рукой. На белоснежной коже, подсвеченной красным лунным светом, моя черная перчатка выделялась контрастом.

Она запрокинула голову и застонала. От волшебного звука ее голоса, по телу пробежала вибрация.

Женя остановила мою руку.

– Сними их.

И я снова подчинился. Трогать ее голыми руками было большой ошибкой.

Мне захотелось поймать их губами, всосать сосок в рот. Что я сделал с рычанием.

Уже не сопротивлялся, когда она погладила член рукой через штаны.

Ничего же страшного не будет, если она мне поможет потушить пожар.

– Не так, – расстегнул ширинку. – Возьми в руки.

Ее глаза стали еще больше, а губки приоткрылись. Нежная ручка неуверенно сжала, и я прикрыл глаза. Невозможно смотреть как она сжимает его, изучает пытливо каждую венку и проводит пальчиком по головке.