– Хуево тебе, кисунь. Но это не моя проблема. Ты сделку приняла. Что мне мозги паришь?

– Потому что нельзя перестроиться за секунду. Знаешь как сложно было даже поцеловать тебя? А ты даже не оценил.

– Оценил. Стояк до сих пор. Хочешь и ты оценить?

Качаю головой. Сжимаю ладони в кулаки, словно это поможет. Страшно, что мужчина прямо сейчас продемонстрирует.

– А давай… – предпринимаю новую попытку. – Давай я через неделю приеду? Успокоюсь, подготовлю себя. И на следующих выходных…

– Я похож на дурака, кисунь? – задаёт риторический вопрос, но я всё равно отрицательно машу головой. – Так чего ты меня как лоха пытаешься развести?

– Я пытаюсь договориться.

– Договорились уже. А ты сдать назад пытаешься. Некрасиво это.

– Девочек шантажировать тоже некрасиво.

Фыркаю напоследок, хотя понимаю, что проиграла. Но и просто смириться не получается. Не умею я так.

В школе мне как-то поставили плохую оценку по немецкому языку. А так я отличницей была.

Я две недели учительницу долбила, пока она не сдалась и не поставила нужную оценку. На следующий год она лично упрашивала завуча, чтобы меня в другую группу перевели.

Так что я настырная и упрямая.

Просто Ярый ещё более упрямый.

– Слышь, девочка… – начинает новую угрозу, но осекается.

Издалека доносится стук, а после – скрип двери. Кто-то заходит в камеру, и Ярый тут же отправляется проверить.

Я спешу за ним. Всё равно через окно не сбежать. Но вдруг другой шанс выпадет?

– Я вроде чётко сказал…

– Проблема, Ярый, – охранник перебивает, нервно оглядывается. – У нас тут бунт. Заключённые устроили потасовку. Твоё крыло изолированно.

– И?

– Твоей крови хотят. Нам приказано отойти, пока подкрепление не приедет.

– Ебать. Не могли пару дней подождать?

Закатывает глаза. Выглядит спокойно. А меня трясёт от мысли, что все зэки из камер выберутся. Сюда пойдут.

Данияр сжимает кулаки, а после ко мне разворачивается.

– Сиди тут, – приказывает. – Не высовывайся. Рыпнешься – тебя там порвут.

– Но… Охранники ведь уходят? Можно мне с ними?! – прошу истерично, меня начинает колотить. – Я клянусь, я снова приеду. Но если они сюда ворвутся…

– Не дойдут. Раньше их положат.

– Пожалуйста. Я знаю, что тебе плевать на меня. Но пожалуйста. Я не хочу умирать. Или чтобы меня…

– Не тронут.

Заявляет так, будто может наперёд всё знать. За Бога и случай здесь решает, вместо них.

Ярый кивает охраннику, а после спокойно выходит через открытую дверь.

Не колония, а проходной двор!

Меня трясёт от осознания, что происходит. Бунт. Боже. Умею же я выбрать день для визита.

Лучше уж побег.

Хотя бы за пределами тюрьмы оказалась.

Я обхватываю себя за плечи. Ноги врастают в пол. Смотрю, как дверь медленно закрывается.

Хлопок – выстрелом звучит.

Я растерянно смотрю на охранника, который никуда не ушёл. Остался в камере, хотя должен был отступить куда-то там.

Почему он здесь?

– Не поняла ещё, девочка? – мужчина усмехается, прислоняясь к стене. – Меня оставили за няньку. Буду за тобой присматривать, пока Ярый не вернётся. Располагайся, нас ждёт долгий вечер.

10. Глава 8

Я меряю шагами камеру. Выглядываю через окно, пытаясь понять, что случилось.

Через решётку видно плохо, но впечатление, что всё тихо. Никаких шагов, звуков стрельбы.

Может, это Ярый так решил меня напугать? Чтобы я боялась сбежать?

Тогда время он выбрал неудачнее. Мог заняться со мной чем-то более интересным.

Не понимаю.

Кожу стягивает от волнения. Кровь словно кипит. Бурлит в венах, прожигает насквозь.

Как охранник может быть настолько спокойным? Ему совершенно жизнь не важна?

Ведь сюда могут прийти за Ярым. А найдут меня. Страшно представить, что со мной сделают.