– Ты такой большой… – прошептала я, чувствуя, как мое сердце бьется быстрее. Меня невероятно смущала эта близость, хотя в отличие от нашей встречи в Доме Невинности, сейчас я была полностью одела.

Однако все еще не знала реагировать на этого мужчину.

– А ты такая маленькая, – тихо ответил он, его голос был едва слышен, но в нем чувствовалась нежность, даже какие-то мурчащие нотки. – Но в этом есть своя прелесть.

Мои щеки вспыхнули от его слов. Я чувствовала себя уязвимой и в то же время странно защищенной. Мои мысли смешались, и я понимала, что со мной.

– Ты всегда так делаешь? – спросила я, пытаясь найти хоть какую-то опору в этом бурном море эмоций.

– Так, как? – его голос был мягким, он словно дразнил меня, наслаждаясь моей растерянностью.

– Заходишь в комнаты девушек и согреваешь их? – я попыталась звучать дерзко, но голос предал меня, выдав моё смущение.

– Я всегда делаю то, что хочу. Особенно с тем, что принадлежит мне.

– Я не вещь! – Возразила, чувствуя зарождающееся внутри раздражение.

– Но ты – моя, – Одеон произнес это так просто, словно это было в порядке вещей. – По всем законам.

Я промолчала, думаю, что так поступлю умнее.

– Давай поговорим о том, почему ты пряталась и подслушивала процесс Вкушения, так вы его называете, да?

– А барсы не так? – уточнила у него из чистого любопытства.

– Нет, мы говорим проверка или снятие пробы.

– Снятие пробы? – нахмурилась.

– Да, лишении девственности. В этот момент мы понимаем, может ли девушка забеременеть от нас, является ли она суженной.

– Но ты не…

– Мне было достаточно твоего вкуса, риасса. Если бы я зашел тогда дальше, то сейчас бы мы продолжили и уже вскоре ты бы понесла.

Я вздрогнула.

– Я даю тебе немного времени привыкнуть ко мне, – продолжил Одеон.

– Спасибо, – искренне ответила ему, потому что реально ценила его сдержанность, ведь видела в каком состоянии барсы выносили дев после процесса Вкушения.

– Но это не значит, что я совсем не буду тебя касаться, – быстро добавил он, после чего я замерла и очень четко ощутила, как его пальцы поглаживают низ моего живота через платье. – Расскажи мне, что ты чувствовала, когда слышала, как другие барсы проводили снятие пробы.

Тяжело сглотнула, пытаясь сфокусироваться на его требовании.

– Что?

– Почему ты подслушивала?

– Я… я не знаю, – выдохнула, потому что все мысли сосредоточились на его прикосновении.

Таком невинном, но затягивающим в водоворот из зарождающегося огня.

– Знаешь, – хмыкнул он, и я почувствовала, как его губы коснулись моих волос.

– Я искала.

– Что? – настаивал Одеон.

– Удовольствия, – прерывисто ответила практически шепотом.

– Почему?

Он был так близко, и я чувствовала его дыхание на своей коже. Мои мысли спутались из-за этого. Я поняла, что просто наслаждалась его теплом и близостью.

– Я слышала звуки и касалась…

– Ты слышала, как другие барсы пробуют своих Дев, возбуждалась от этого и касалась себя?

Его пальцы скользнули между моих ног, прижимая ткань юбки к нежному местечку, которое вдруг увлажнилось.

– Я жду ответа, риасса.

– Да.

– Знаешь почему?

Я отрицательно махнула головой, не уверенная, что он видит этот жест, но Одеон засмеялся в мои волосы, показывая, что он не ускользнул от него.

– Потому что твое тело созрело для меня. Оно искало меня. И феромоны, исходящие от самцов моего вида, возбуждали тебя, – словно учитель несмышлёной ученице пояснил он.

– Так может я создана была для другого барса, – опрометчиво бросила я, раздраженная его самоуверенностью.

Зря я это сделала. Моментально ощутила, как он напрягся за моей спиной. Вся легкость, с которой он говорил, лопнула как мыльный пузырь. В один момент я была в объятиях нежного, ласкового мужчины, а уже в следующий оказалась сжата в тисках разгневанного зверь.