– Вы, получается, не раз сидели?

– Третья ходка.

Закоренелый бандюган. И после этого будет рассказывать, что где-то его нечестно посадили? Такие люди никогда не меняются. Вопрос времени когда его снова поймают и упрячут подальше.

– Твоя очередь, – задевает мои губы своими, внизу живота свинец разливается. Ловит мою ладонь, опуская на свою грудь. – Иначе быстро перейдём к другому желанию.

– А зачем ниткой обматывать? – спрашиваю, а под пальцами натянутые канаты мускул подрагивают. – Чтобы не скользило?

– Нет. Чернило в нитку впитывается, понемногу стекает на край иглы. Меньше телодвижений.

– Эта тоже сделана так?

Обвожу пальцами неясный клубок нитей. У Валида все татуировки такие. Непонятные, неразборчивые. Словно какие-то символы и знаки, которые обычному человеку не понять.

Касаться Палача не так неприятно, как я себе представляла. Отвращения нет. Просто тело. Мышцы. Горячие, чуть влажные от пота. Внутри мужчины сила искрит. Не знаю, как объяснить, но я её чувствую. Постоянно.

Словно он весь пропитан мощью, властью.

И не только из-за его чудовищных габаритов.

Оно либо есть в человеке, либо никогда не обрести. Несокрушимая уверенность в собственных возможностях. Закаленный характер, сплошная жесткость до кончиков темных волос.

Взгляд Валида жалит, но я не отвлекаюсь. Пытаюсь разгадать, что это за рисунок. Такие редко встретишь, особенно у зэков. Обычно у всех стандартные эскизы, а тут вглядываться нужно, чтобы суть познать.

– Это скандинавские символы? – сдаюсь, отрываясь от гипнотического рисунка. – Или руны?

– Смесь. Что-то среднее, если дальше пойдёшь изучать, там и друидская хрень есть.

– Веришь в это? Что рисунок может силу, ум, бессмертие дать?

– Я верю только в себя. Знаешь, почему викингов так боялись? Они умели устрашать. Воины хорошие были, конечно, но слава о них летела впереди. Многие сдавались только от мысли, что к ним двигаются викинги. А могли победить, сил было больше.

– А еще была Вальхала, – вспоминаю. – Поэтому им не было страшно умирать.

– Бесстрашные воины, о которых ходили дикие слухи. Сечешь?

Да. Не до конца, но сам принцип понимаю. Валид увешен этими знаками и символами, словно украшениями. Достаточно, чтобы на других наводить страх.

Те, кто больше верит в то, что рисунок даст силу. А чем больше людей боится Палача, тем больше слухов множится. И никто не решится лишний раз пойти против него.

Лишь из-за верований.

Не зря в мыслях я мужчину с викингами сравнивала. Есть в них нечто общее. Дикое, неудержимое. То, чего в современных мужчинах очень мало осталось.

Первобытное.

– Эту вы в колонии делали? – спрашиваю, рука сама ползёт ниже. На боку странный рисунок ворона. Тоже из линий. Вместо когтей – действительно руны. – Немного выцветшая. Из-за солнца? А что она значит?

– Ты любишь вопросы задавать, да? – хмыкает, его пальцы всё так же бегают по моей коже. Мурашки собирают. – Журналистка, бляха.

– Вы обещали ответить.

– Смерть и жизнь, друг и верность. А ты дальше изучай, у меня возле члена есть. Там лучше всего трогать. Приятнее будет. Мне.

Валид ни капельки не шутит, а у меня всё сжимается от мысли. Что мне придётся потрогать, увидеть. Мужчина перехватывает моё запястье, настойчиво тянет вниз. А я роняю голову на его плечо.

Вдыхаю капли кислорода вместе с запахом мужчины. Лицо полыхает, жар беснуется под кожей. В ушах нарастает звон, реакция притупляется. Накрывает внезапно, пройдя лимит моей выдержки.

– Воу, лапуль, – Палач обнимает моё лицо ладонями, заставляя смотреть на него. – Ты чего? Поплыла?

– Угу. Мне нехорошо.

– Пиздец ты беда, Александра.