Он будто превратился в камень. Застыл. Перестал дышать. Руки поднял, словно собирался ударить, а потом неожиданно оторвал меня от себя, поднял вверх за талию, отчего рубашка неприлично задралась, переложил ладони на плечи и, сжав их, прорычал:

– Никогда ко мне не лезь, сука, иначе прибью! Ясно выражаюсь? Не слышу?

Я замерла, не дыша, сердце пропустило сразу несколько ударов. Интуитивно кивнула, но не смогла выдавить и слова.

– Ты останешься в моем доме под охраной. Будешь всем обеспечена: едой, врачом, одеждой. Выносишь ребенка, а потом вернешься к любимому папочке и женишку. На этом все. Сгинь с моих глаз, пока жива. Слава покажет тебе комнату. Попытаешься сбежать, выебу так, что и насилием не назовешь. Доходчиво поясняю?

Осознавая, что урод не собирается меня трогать, едва снова не разрыдалась. Ничего из услышанного не угрожало моему ребёнку. Жуткие картины, которые я нарисовала себе, растаяли в кровавой дымке полубессознательного состояния.

От облегчения едва не упала, но лапищи огромного нависшего надо мной мужчины сжимали плечи так, что, казалось, я слышу хруст костей, и не давали мне шевелиться. Становилось всё больнее, но это привело меня в чувство.

Я судорожно сжала челюсти и медленно кивнула.

Когда ощутила свободу, судорожно вцепилась в стол, чтобы не упасть, а урод отвернулся и направился к двери. А я смотрела на кинжал и боролась с накатившей на меня волной ярости. Потянувшись, обхватила рукоять и ударила ненавидящим взглядом с огромную рельефную спину чудовища.

У меня был миг и одна единственная возможность. Один удар, и я отомщу насильнику и вырвусь на свободу. Но что потом? Огромный дом, за дверью люди этого урода. Что со мной сделают? С ребёнком…

Я неохотно разжала пальцы и, отступив от стола, уронила руки.

Шрам открыл дверь и бросил на меня насмешливый взгляд.

– Дарю, – покосился на нож. – Можешь взять себе, – сказал он и, исказив лицо в гримасе похожей на презрение, скрылся в коридоре. Тяжелые шаги долго отдавались в груди дрожащими толчками. Издали послышался низкий голос урода: – Волчара, на второй этаж ее. В комнату рядом с моей. Охрану круглосуточно. Накормить и купить шмотки. И вызови Эльку, пусть приедет проверит суку, возьмет анализы, что там еще нужно?

Я медленно опустилась на колени, но нож со стола стянула. Не знаю, издевается Шрам или действительно разрешает мне взять оружие, но я не упущу ни малейшего шанса попытаться защититься.

В комнату вошёл тот самый мужчина, который привёз меня сюда. Улыбнулся мне:

– Добро пожаловать, невеста.

И я похолодела, вспомнив эту ухмылку и короткий ершик волос. Именно этот подонок снимал на камеру, как меня… в машине… Я сильнее сжала рукоять кинжала и глухо предупредила:

– Не подходи.

– Отдай мне ножичек, – протянул он руку. – Порежешься ты, а Лютый перережет глотки всем в этом доме.

– Лютый? – мой голос дрогнул.

В памяти снова, словно плевок в душу, всплыли жуткие слова: «Передай папочке привет от Лютого». Отец просил никому об этом не рассказывать и не объяснил почему, просто закрыл мне рот и запретил вспоминать. Я сжала кинжал так, что побелели костяшки пальцев. Процедила:

– Лю-тый… сказал, я могу взять это.

Мужчина не смотрел мне в лицо, а скользил взглядом по моей полуобнажённой груди, и я поспешно прикрылась.

– Тебе идёт моя рубашка, – с лёгкой хрипотцой прокомментировал он и подмигнул: – Можешь оставить себе. А теперь идём.

Он повернулся к двери и, приблизившись, подозвал кого-то. Я заметила за дверью человек пять мужчин. «Волчара», как его назвал хозяин дома, передал распоряжение одному их них: