– Думаю, он сильно разозлился на нас. Им движет ярость, – пробасил Гуамбул.

– Это странно, – задумчиво произнёс полковник. – Самоотверженность. Заслуживает уважения.

– По крайней мере ведёт себя не как эти жалкие амуниане, – подал голос Тирвиад.

– Кто отдал ему приказ так себя вести? – покосился на полковника Гуамбул.

Калатит удивился:

– Хорошо он тебе влепил. Ты в своём уме? Этот мужчина защищает семью. Он мотивировал себя сам. У него нет командира. Им движет жажда мести. И, судя по всему, он готов умереть.

– Эй! Тварь! – выкрикнул Уолтер и тут же намного тише и морщась от боли добавил: – Иди сюда.

Мирварианцы переглянулись.

– Он зовёт тебя, – дёрнул подбородком в сторону человека Калатит. – Продолжай. Я хочу увидеть предел гнева землян.

– Да, повелитель, – мрачно ответил Гуамбул, ударил в ладоши и пошёл к Уолтеру.

– Повелитель, там приближаются ещё мужчины, – выставил палец в сторону бреши в куполе Тирвиад.

Калатит грозно прищурился:

– Закрой поле. Достаточно одного пока.

Тирвиад нажал кнопку в чемодане, и брешь сомкнулась. Фицджеральд и компания беспомощно ткнулись оружием в защитный экран и поняли, что им уготована лишь роль зрителей. Некоторые вернулись к машинам и принялись помогать застрявшим в них людям. Остальные заворожённо наблюдали за разворачивающимся зрелищем.

Гуамбул набрал ход и занёс кулак над головой человека. Уолт попытался защититься согнутой в локте рукой, но удар был такой чудовищной силы, что кости не выдержали. Со стоном Уолт сел на асфальт, голова его упала на грудь.

Гуамбул пнул поверженного человека, и тот упал на спину. Мирварианец наклонился, схватил Стоуна за ногу и начал бить его о дорогу, махая им как тряпкой из стороны в сторону. Затем поднял вверх и швырнул в витрину магазина.

Стекло пошло трещинами. Уолт рухнул на бордюр. Встать сил уже не было. Он приподнял голову. Перед глазами гравий, бетон и смола. Кровавые струйки бежали с разбитого лица и сливались в красное зеркало. Откуда-то издалека медленно накатывала боль.

Зрачки дергались – то расширялись, то сужались в точку. Ад приближался. Боль становилась сильнее. Уолт знал, что сейчас будет. На войне случается всякое. Был бы рядом товарищ, он бы попросил пристрелить себя поскорее. Но он был здесь один.

Гуамбул смотрел на застывшего в луже крови человека. Глубоко дышал, усмиряя адреналин, и готовился уже спокойно вернуться в строй. Репутация была восстановлена. Тем не менее он был зол на человека. За дерзость, за пропущенные в самом начале удары и за насмешки солдат. Слишком многое он позволил землянину.

Уолтера согнуло пополам. Он завалился на бок и оцепенел. Переломанные конечности и оторванные внутренние органы загорелись адским пламенем. Нестерпимая, не с чем не сравнимая, чудовищная боль.

– Ну давай же, – прошипел Уолт, призывая смерть. Та не отвечала. Не спешила прекратить страдания.

За стенами купола, лишённая дара речи, стояла уличная армия. Люди пребывали в глубочайшем потрясении от увиденного.

В окружающем пространстве стали раздаваться странные хлопки. Они походили на сверхзвуковую инверсию реактивного самолета. Звук отражался от стёкол небоскребов и доносился со всех сторон одновременно.

– Кажется, самолет летит, – потрясённо сказал Фицджеральд и медленно перевёл взгляд на Руди, стоящего рядом.

Билл закинул голову и приложил ладонь козырьком от солнца:

– Это не самолёт, парни!

Оранжевая молния неслась по улицам на уровне тридцатых этажей. Обогнув небоскрёб в плавном вираже, она резко сбавила скорость и, погаснув, явила объект, до тех пор сокрытый под ярким пламенем.

– Тирвиад! Вызывай Луакру, – грозно скомандовал Калатит. – К нам прибыл оранжевый землянин.