Эйнар указал влево, и я повернула голову, ища подтверждение его словам, но, кроме большого шатра в центре поляны ничего интересного не увидела.

– Ясно, – пробубнила разочарованно, – Тогда другой вопрос: почему ваши женщины коротко стрижены и только у некоторых есть косы? – решила сначала прояснить ситуацию по этой половине, а потом уже переходить к мужской.

– Женщины с короткой стрижкой замужние, – ответил Эйнар, тоном экскурсовода, словно вещал мне историю мира. – У мужчин, кстати, наоборот всё.

– В смысле? – не поняла я.

– Мужчина, имеющий жену, растит косу, а вот холостые оборотни стригутся коротко, – пояснил он, улыбаясь хитро и проводя рукой по волосам, ероша их и намекая на свой статус.

– Значит, ты холостой, – хмыкнув проговорила я, бросив на него кокетливый взгляд, – теперь буду знать.

– Ну что, идем дальше? Познакомлю тебя с местными девушками, – предложил Эйнар, предлагая мне руку.

– Только если они меня не загрызут, – ответила наигранно испуганно и рассмеялась.

Рядом с этим оборотнем чувствовала себя вполне спокойно, наверное, потому, что он был первым в этом мире, кто отнесся ко мне по–доброму.

– Без разрешения вожака не тронут, – усмехнувшись ответил он.

– Надеюсь, ваш вожак справедливый? – зачем–то поинтересовалась и посмотрела на мужчину любопытно.

Эйнар ответил не сразу, обдумывая, стоит ли затрагивать эту тему вообще.

– Не всегда, – наконец изрек оборотень и я поняла, тема ему неприятна, видимо, у него имелись проблемы, связанные с вожаком.

На некоторое время наступило молчание, мы шли, не спеша по нейтральной территории деревни, прогулочным шагом, словно гуляя по аллее парка. Деревья, растущие вдоль тропы, давали приятную тень в полуденную жару. Женщины бросали на нас настороженные взгляды, но не стремились к общению, лишь между собой перебрасывались короткими фразами.

– Почему тебя называют бастардом? – вдруг спросила я, вспомнив о неприятном моменте случившимся на тропе.

– Я рожден от свободной волчицы, – пожав плечами, ответил Эйнар, ничуть не обидевшись на мой вопрос.

– Ты хочешь сказать, что детей таких не признают? – удивленно переспросила, чувствуя разочарование, возникшее внутри. Всегда считала, что дети не виноваты в родительских глупостях и людских домыслах.

– Почему признают, просто их воспитывает стая, а не мать. Такие дети воспитываются воинами, защитниками стаи, охотниками, но они не имеют таких прав, как чистокровные и претендовать на место вожака не смеют.

– Ах, вот что имел в виду Кьелл… – пробормотала задумчиво и тут же пожалела о том, что вспомнила его.

Мужчина, появился перед нами как черт из табакерки, выходя из–за дерева.

– Да я смотрю, у вас идиллия, ходите, гуляете, еще за руки возьмитесь и прям влюбленная парочка – ехидно произнес он, бросая оценивающий взгляд на меня. – Неужели, Эйнар, ты питаешь надежды получить её? Бедный бастард, это лишь твои мечты.

Мой знакомый сжал кулаки и приглушенно зарычал, глядя исподлобья на соперника, но тот не испугался, даже не дернулся. Вместо этого он широко улыбнулся, словно сказал приятную шутку и обратился ко мне:

– Ну как тебе наша жизнь, дикарка, нравится?

– Я еще не поняла, – ответила, пожимая плечами и глядя в сторону, лишь бы не видеть эту самодовольную улыбку оборотня.

– Ну так я помогу тебе это понять, – сказал Кьелл и я обернулась, услышав в его голосе скрытый смысл. Он перестал улыбаться и, глядя на меня пристально, добавил: – Когда ты станешь моей.

– Этого никогда не будет! – тут же заявил Эйнар, вставая перед ним и закрывая меня спиной от соперника.

– С чего ты так уверен, бастард? – спросил Кьелл, тоже делая шаг вперед.