Оборотень сухо попрощался со своей семейкой и уселся за руль. Ехали молча. Он слишком сосредоточенно смотрел на дорогу. Его злость витала в воздухе. Хоть что-то у нас есть общее – ненависть к навязанному браку.

Мы подъехали к немыслимо высокому металлическому забору. Ворота открылись, территория была какой-то слишком мрачной, пугающей. Энергия этого дома отталкивала. А размеры – это что-то немыслимое. Зачем оборотню такая громина? День понадобится, чтобы обойти эти владения. Даже на вскидку сложно определить, сколько внутри комнат.

Новоиспеченный муженек остановил автомобиль, вышел из салона и размашистым шагом пошел в дом. Открыть мне дверь, помочь выйти, ради простого приличия, не посчитал нужным. Остановился уже у двери и нетерпеливо посмотрел на меня.

Я как можно медленнее вышла из авто, поправила платье и только после этого подошла к нему.

– Твои вещи сейчас внесут, – первая его фраза с тех пор как остались наедине.

– Хорошо, – спокойно кивнула.

– Следуй за мной, – очень явственно уловила повелительные нотки в голосе. Э нет, муженек, послушания ты от меня не дождешься. Вот только освоюсь тут, разберусь, что к чему.

Мы поднялись на второй этаж, он открыл одну из многочисленных дверей и пропустил меня вперед. Комната была мрачной, как и весь дом, половину ее пересекала барная стойка, по центру маленький столик, и несколько кресел, в углу секретер. Волк налил себе напиток, посмотрел на меня исподлобья:

– Вино, коньяк, виски, мартини… кровь?

– А вы можете предложить мне кровь? – ухмыльнулась. Он залпом осушил свой бокал, налил еще.

– Нет, – не ответил, скорее рыкнул. – Хочу сразу предупредить, у меня тут живут люди, не стоит в припадке голода на них накидываться, принимая за еду.

– Я питаюсь донорской кровью, – прошла и села в кресло, закинув ногу на ногу.

– Животные?

– Нет. Исключительно донорская. Ненавижу охоту и не понимаю, как можно убивать невинных животных, – мысленно подумала, что его бы как раз убила, но он особый редкий вид, заслуживающий истребления, позорящий животный мир.

Волк посмотрел на меня с пренебрежением:

– А в людей значит, клыки можно втыкать?

– Я ни разу не причинила вред человеку, – тебе непременно причиню, но ты ведь и не человек, мысленно закончила свою фразу.

– Нет, – он хохотнул, сканируя меня своими волчьими глазами. – Раньше о донорской крови для меня заботился дядя, теперь полагаю – это ваша обязанность, как моего мужа, – его вмиг скисшая рожа доставила мне немалое удовольствие.

– Разберемся, – поцедил сквозь зубы. – Полагаю ни ты, ни я не в восторге от этого союза. Предлагаю научиться существовать максимально комфортно. Я отведу тебе отдельное крыло, со всеми необходимыми удобствами. Постараюсь обеспечить жизнь, к которой ты привыкла.

– А взамен?

– Не создавай проблем. Считаю предложение разумным, – он сделал большой глоток виски, оперся на стойку и посмотрел на меня довольно открыто.

– На данный момент, все звучит приемлемо, – возразить было нечего. Пока он слишком хорошо владел собой. Что ж, как говорил дядя, надо усыпить бдительность врага. Пусть волчара расслабится.

– Отлично. Еще один момент… – он запнулся, странно дернулся.

– Слушаю? – не иначе как скажет сейчас что-то убийственное.

– Эту ночь мы должны провести вместе… – слова давались ему нелегко, а я и вовсе окаменела от страшной догадки.

– Вы подразумеваете?

– Ты все прекрасно поняла. Уверен, твой дядюшка успел просветить об особенностях бракосочетания. Я говорю о сексе, – он буквально выплевывал слова.

О нет, Дарий предпочел обойти самые острые углы стороной. Или я до сих пор настолько наивна и беспечна, что надеялась отделаться простым проживанием под одной крышей. Я так упорно гнала подобные мысли, что сейчас его слова убивали быстрее ножа, резали, кромсали, не оставляя шанса на спасение.