В лицо, глаза и рот тут же полетела земля. Руки обожгло от боли сдираемой до мяса кожи, колени будто вывернули, ребра затрещали. Я кубарем летела по обочине собирая собой землю, и отчаянно прощаясь с жизнью, которую пыталась до того спасти.

Мне повезло.

Остановилась у куста, вцепившись в тонкие ветки руками и содрав, казалось, последнюю кожу.

 Где-то впереди послышался злой рык упыря и ржание резко останавливаемых коней.

 Я, не понимая почему до сих пор жива, поднялась.

Вот ей богу, я должна была себе все на свете переломать! Только думать об этом было некогда, снова послышался озлобленный рык.

Я бросилась бежать. Ноги не слушались, колени болели жутко. Последние пытались подвернуться и каждый шаг отдавался болью. Мало того, я путалась в собственном рваном, после падения, платье.Левая рука висела плетью. Воздух вылетал со свистом из разбитых губ.

Я, превозмогая боль, и удивляясь собственной живучести, неслась в лес за обочиной.  Спотыкалась, падала, и снова поднималась. Слышала, как позади доносится тяжело переваливаясь за мной гонится упырь.

— Стой, ведьма!

— Ага, щас! — выкрикнула и прыти прибавила.

— Стой, дурочка! — показалось ли, что голос заметно изменился? Да какая разница! Главное, убежать.

И я неслась так, что в ушах свистело.

«Вот уж не думала, что ведьмы так бегать умеют. Мне бы ступу», — подумала мимоходом.

— Стой, сказал! — крепкая рука ухватила за плечо и под мой яростный вой, с такой силой дернула назад, что на секунду весь мир и деревья, закружились в бешеном вальсе перед взором.

Я, ничего не понимая, билась и сопротивлялась.

 Глаза застилали слезы ужаса и отчаяния.  Меня нагло закинули на плечо. Успела уловить, что на удивление мертвяк пользовался хорошим парфюмом. Но плевать чем там пользуется «упырь», я, не раздумывая впилась ему в спину зубами.

Тот выругался мрачно и, скинув на землю, еще не пришедшую в себя меня, отвесил мне громкую пощечину.

— Успокойся, бешенная!

Мир сразу же встал на место, вальс леса прекратился, слезы молниеносно высохли.

 Я замерла, смотря на «упыря».

Несколько раз удивленно хлопнула глазами. Надо мною возвышался… граф Костин Марел.  Он смотрел на меня зло.  Очень-очень зло, будто размышляя, сейчас меня отправить в ад, или отомстить за нанесенный укус.

— Вечно ты куда то бежишь, — проговорил глухо. И голос совсем не добрый.  — Сказали тебе, остановиться! Ты зачем на ходу из кэба выпрыгнула?

— Вы меня убить хотели! — брякнула я.

— Я?! — У графа глаза нехорошим огоньком сверкнули.  — Вот спасибо! Спасай после этого зарвавшихся ведьм-шарлатанок. Если не забыла, мне пообещали шею свернуть, если с твоей головы хоть волосинка упадет.

Я дракону не поверила. И всем своим видом это показала, глаза сощурила и губы поджала.

— Ты не представляешь, — прошипел Костин, склонившись ко мне. — С каким бы наслаждением я тебя убивал… Я бы растягивал это удовольствие, я бы смаковал и упивался…

 Меня от этого откровения заметно лихорадить начало. А граф еще и руки довольно потер.

Да он маньяк! Ей богу, самый настоящий дракон-маньяк!

Граф губы растянул в довольной улыбке.

— И я обязательно дождусь этого момента.

Выпрямился, откашлялся и продолжил.

— Но не сейчас. Я видел, как ты из академии выходишь.  Проводить решил…

— И в подворотне придушить, — просипела я, до сих пор не верящая ни единому драконьему слову.

Он поморщился.

— Подворотня? Примитивно. Я бы нашел нечто более изощрённое. Но пока еще не время. Мне моя шкурка дорога, чтобы из-за твоей, паршивой, её портить. Да к тому же, я не теряю надежду занять пост ректора.

«Паршивая шкурка?!»

Меня трясти перестало, и я даже подавилась от обиды.