Видимо отсыпал мне последнего с лихвой. Вот оно и лезет теперь со всех щелей. Эй-эй! А как же, ведьма должна быть неприступна? По-моему, я более чем доступна!

Ножку на ножку закинула. Чуть вперед поддалась. Грудь, вот-вот из декольте вывалится. А уж как вздымается в участившемся дыхании. У ректора самой-самой темной академии, шея, как у жирафа, вытянулась. Он еле в руки себя взял, нервно губы облизнул и проговорил с легкой хрипотцой.

— Значит, это вас, леди Аделаида Горгон нашла?

— Меня, — ответила томно и так глазками стрельнула, что у лорда Цербера пот на лбу выступил.

«Убью черта! Собственными руками удушу, как только домой вернусь!» — пообещала я себе.

Ректор откашлялся сипло, верхнюю пуговицу на рубашке расстегнул.

— Я надеюсь, у вас нет проблем?.. — начал и смолк, у него голос пропал, потому как я, совершенно не отвечая за себя, пересела на край стола, закинула ногу на ногу, самым вульгарным образом вытянулась, и проворковала на полном истомой выдохе.

— Есть! Но вы же меня защитите! Вы такой сильный и… — губы облизнула, — благородный. Вы не оставите красивую девушку в беде!

Вот если бы мне моя ведьмовская натура позволяла, я бы от срама провалилась сквозь этот самый ректорский стол. Но натура была наглой, пошлой, и действительно ведьмовской, то есть без тени стыда. Да к тому же с чертовским обольщением.

«Ох, видела бы меня моя матушка! А уж батенька, царствие родителю небесное, уже наверно зубами скрежещет с того света, видя собственную дочурку в таком… таком…».

 Лорд Цербер невообразимым образом рядом оказался. Глаза похотью затянулись.

«Укапаю Дакара, из самого чучело сделаю! Он мне мужа ищет или из меня девку продажную делает? Похоже второе. Потому как в расширенных зрачках ректора Фелиса никак не желание на мне жениться. И похоже у меня тоже. И какого нечистого я делаю? Руки на плечи ему положила, широкий подол чуть выше подняла, ногами торс ректора обняла.

Держите меня трое! Сейчас что-то будет!»

И оно случилось.

Троих не понадобилось. Хватило одной.

Дверь распахнулась, и в кабинет, мегерой, влетела та самая дама, которая и подсунула мне злополучный контракт.  Эти тонкие красные губы я никогда бы не забыла.

Вот только сейчас вуали на её лице не было. И я могла оценить, как её красивые синие-синие глаза потемнели поднимая штормовую волну. Потом нехорошо сощурились и начали молнии метать.

— Фелис! — прохрипела дама грозно и черные волосы её взметнулись вверх извиваясь змеями. Мой воздыхатель на месте подскочил как ужаленный. И в секунду оказался рядом со своим ректорским креслом, наивно и непонимающе хлопая глазами.

А я осталась сидеть с разведенными ногами на столе.

Мегера медленно перевела на меня взгляд. И ничего хорошего он мне не предвещал.

— Ты!.. — прошипела видоизменяясь. Лицо её стало старым, морщинистым, пальцы крючковатыми, волосы извились настоящими змеям. Не дамочка, а горгона как она есть, во плоти!

 — Да что б ты!..

Я взвизгнула. А у дамы в руке метла появилась. Она размахнулась и шарахнула ею по столу, с которого меня в секунду снесло. Я опрометью бросилась к ректору, спряталась за его широкую спину. Он похоже тоже разъярённую горгону побаивался.

— Адочка, солнышко, ты послушай…

— Кобель! — рыкнула горгона.

— Ни словом, ни делом… Это все… это… Да что вы молчите?! — рыкнул, ко мне повернувшись. — Объясните, бабе-дуре! Не было ничего у нас.

— Не было! — совершенно безнадежно выкрикнула я.

Адочка усмехнулась жутким ртом и прыгнула к несостоявшимся любовничкам, то есть к нам.

— Ща, я вам… — прутья метлы уперлись в грудь Фелиса.

И снова пришествие.