- Мне передали, ВЫ желаете меня видеть, - выделив голосом «вы», едко заметил он.

         - Правильно передали, - чуть надменно кивнула Алиса. – Присаживайтесь.

         Глаза жениха снова сверкнули, на этот раз – ярко-фиолетовым.

         - Вы не ошиблись? – было заметно, что он с трудом сдерживал свою ярость. – Вы не имеете права мне приказывать!

         - Полукровка, – задумчиво отметила Алиса. – Странно, что в анкете это не указано.

         Жених сжал кулаки и зарычал.

         Алиса удивленно вскинула брови:

         - Вы же стабильны. Откуда такая реакция? Или я наступила на больную мозоль?

         Рычание прекратилось. Свечение из глаз исчезло.

         - Стерва, - сообщил жених чересчур спокойно, садясь в кресло напротив Алисы.

         - Вы вроде стерву и заказывали, - пожала плечами Алиса. И добавила. – Не люблю сюрпризы. Особенно неприятные. Другие расы и полукровок указывают в анкетах всегда. Это правило моего агентства. И мне не нравится, что в этот раз правило было обойдено.

         - Почему? К чему вам знать, какой я расы?

         Алиса несколько секунд поколебалась, потом кивнула на чемодан.

         - Там – различного рода инструменты, если можно их так назвать. То, что подходит для одной расы, не годится для другой. Полукровки бывают стабильными, как вы, и нестабильными. В последнем случае контракт обычно не заключается. Жизнями «невест» по пустякам не рискуют. Поэтому мне важно знать, кто является троллем в вашей семье: отец или мать?

         - Отец, - жених дернул плечом, показывая, что ему эта тема неприятна. – Дальше что?

         - Ничего, - качнула головой Алиса. – Будем продолжать сотрудничество.

10. Глава 10

О, вслушайся, - Флора вздохнула глубоко

И роза открыла прелестное око.

Дыханья вечернего чист аромат,

В наряде лучистом блистает закат.

Давай устремимся к укромным полянам,

В тенистые чащи, где в сумраке пьяном

От пения фей чуткий воздух дрожит

И сильф над закатным сияньем кружит.

Когда же тебя одолеет истома,

На ложе из трав отнесу невесомо.

Присяду в изножье, любовью дыша.

В нежнейших словах изольется душа.

Джон Китс. «К Эмме»

                Успокоительное, прекрасно спасавшее при разговорах с матерью, не помогло после общения с невестой. Витор выпил двойную дозу, но все еще горел желанием проучить нахалку, вздумавшую проверять его, «страх и ужас империи», как в юности выразилась с ехидством одна из сестер.

         «Дожил, - ухмыльнулся про себя Витор, - уже отсутствие страха воспринимаю, как неуважение».

         Да, как ни странно было это осознавать, но невеста его не боялась. Вспомнив ее выходку с «проверкой», он снова до белизны сжал кулаки и выдохнул:

         - Стерва!

         Да, он заказывал в агентстве именно стерву. Но играть роль надо было перед его родственниками, а не перед ним самим!

         Витор покосился на стоявшую на столе прозрачную пробирку с очередной порцией успокоительного. Нет, тогда он завтра не встанет. Проспит минимум до обеда. А он должен быть свеж и бодр, насколько это возможно в таких условиях.

         По комнате неожиданно закружил небольшой вихрь, из него выпало на ковер письмо. Вихрь исчез.

         Витор поморщился: обычно присылают магического вестника, но мать предпочитает изощряться подобным способом.

         Письмо, вложенное в обычный белоснежный конверт, предупреждало о появлении любимых родственников уже завтра, как минимум на сутки раньше ожидаемого времени.

         Успокоительное на этот раз помогло: Витор не почувствовал ничего. Что ж, в душе он давно был готов ко встрече. Осталось отойти в сторону и понаблюдать, как невеста будет справляться со своей ролью.