А потом вспоминаю, где мы находимся, и резко его торможу.

Хватаю за рукав и, нахмурившись, заглядываю в глаза.

Неужели он и в этот раз смог проконтролировать мою жизнь?

Зачем он здесь? Что ему нужно?

– Скажи мне правду…

– Я никогда тебе и не лгал, Нина, – рассматривает он мое лицо. И чувствую, как сотни мелких игл колют кожу от этого

Верно, он не лгал. Просто не отвечал на вопросы. Как удобно, да?

– Я поступила на бюджет сама?

Он наклоняет голову в сторону и задает ответный вопрос.

– А ты сдавала вступительные голой?

– Что? – опешиваю, хлопая глазами. Оскорбляюсь, понимая, на что он намекает. – Нет конечно! Как ты мог подумать?!

– Ну, значит сама.

Руки в кулаки сжимаются. Скотина.

– А просто ответить ты не мог?

Он поворачивается и снова марширует, а я за ним.

– Тогда что ты здесь делаешь? Не поверю, что ты пришел просто так. Посмотреть, как меня в очередной раз пытаются изнасиловать.

– В этот раз ты справилась неплохо. Думаю, даже оставить режиссера в живых.

– Это не смешно! – торможу его руками, упираясь в грудь словно в таран, что на меня надвигается. Потом опомнившись убираю руки. Черт… Хватит его трогать. – Это не смешно. Нельзя убивать людей только за желание ко мне.

– Если бы я убивал только за желание, в моей охране не осталось бы людей. И нельзя думать, что весь мир крутится только вокруг твоей персоны, Нина.

– Людей вообще убивать нельзя, – строго говорю я и потом осознаю следующее предложение… Что?

Хмурюсь и резко вздрагиваю, когда по спине тянется прохлада и оглушает гром–голос:

– Боря! Черт! Как же я рад тебя видеть!

– Привет, Михалыч. Как на новом месте? – Борис просто отстраняет меня в сторону и жмет руку полному мужчине с лысиной. Только сейчас вспоминаю, что у нас в вузе новый ректор. А куда делся старый даже не знаю.

– А это кто? – стреляет в меня взглядом «Михалыч». – Вы студентка? Обратитесь к секретарю. Пойдем, Боря. Расскажешь, каким ветром тебя занесло в Новосибирск. Моего охамевшего племянника можно ведь и по телефону было обсудить.

Ректор шагает к себе в кабинет, что мельком сияет стеклянной витринной с наградами и дипломами. Дергаюсь, когда ко Борис трогает мое плечо.

– Ты, когда в меня стреляла, не думала о том, что людей убивать нельзя?

– Я хотела защитить отца, – цежу сквозь зубы.

– А я защищаю свое. Так что ты своей задницей можешь лишить кого–то жизни.

– Что? – ну почему с ним я ощущаю себя дурой!

– Я о твоем Толечке, которому тебе так нравится засовывать язык в рот.

– Ты следил за мной!? Старый извращенец! – шиплю я ему и даже поднимаю руку, чтобы ударить по щеке, но вспомнив, чем это закончилось последний раз, опускаю. Просто отшатываюсь, когда вижу его взгляд. Темный. Порочный. Магнетический.

– А молодые, судя по всему, тебя не возбуждают.

Он выпрямляется и шагает в кабинет, закрывая за собой дверь, и я только успеваю услышать:

– Мне очень интересно, кто помог ему занять пост мэра.

Взбешенно дышу, просто негодую! Разворачиваясь, бегу в сторону своей аудитории. Потом, немного подумав, в гардероб. Не могу находиться в одном с ним здании. Не могу думать о нем. Не хочу видеть его. Терпеть его не могу! Ясно!?

Даже не спросил, как я добралась до Новосибирска с огромным котом. Бесчувственный сухарь.

Первый раз собираюсь прогулять оставшиеся пары, так что забираю свою куртку из гардероба и на ходу звоню Жене.

– Я страдаю… – ноет она, но я знаю, как ее взбодрить.

– Я тоже. Собирайся, идем в клуб. Страдать так с музыкой.

13. Глава 13.

***День спустя***

Просыпаться было больно. Тело словно прокручено через режим выжима в стиральной машинке, в горле жуткий сушняк.