— Угу, «Двенадцать месяцев» называется. Настоящий хоррор, — глаза целительницы вспыхнули восторженным синим огнем. И мы, уже понимая, что это означает, приготовились слушать. — Героиня жила с мачехой, могущественной, но жутко злобной чародейкой, и однажды зимой та, в метель и стужу, послала девушку в лес за ледяным цветком. Чародейке только его и недоставало для приготовления омолаживающего зелья.

— Это все сказки. Ледяного цветка не существует, — всезнайка Арьяна как всегда была категорична. — И омолаживающего зелья тоже.

— Еще как существует, — не осталась в долгу Летта. — Но найти его не просто, он не всем показывается. А зелье никто не готовит, потому что ледноцвет раздобыть не могут.

— Девочки, не спорьте, — торопливо вмешалась я, радуясь, что все сосредоточились на Илетте и временно обо мне забыли. — Так что там дальше, Лет?

— Ну, пошла девушка, а куда деваться? Бродила-бродила и вышла к лесному костру у которого сидели двенадцать братьев-разбойников. От имен своих они отреклись, как и полагается в их ремесле, и взяли клички по месяцам года. С января по декабрь.

— Очень оригинально. У этих твоих разбойников невероятно причудливая, просто-таки бурная фантазия, — ехидно фыркнула Майка. — А героиня… Падчерица чародейки… Она, разумеется, была девственницей?

— Конечно, как иначе? Ледяной цветок является только чистым душой и непорочным девам, — подтвердила целительница, и мы быстро склонились над чашками и тарелками, пряча улыбки.

Илетта читала романы исключительно о «непорочных девах». И неважно, что девы эти оставляли за собой горы трупов бодро шагая к светлому будущему, главное, телом оставались чисты. В общем, непорочные, и точка.

— И что же случилось с несчастной невинной героиней ночью… в лесу… в компании двенадцати, не побоюсь этого слова, мужчин? — продолжала допытываться Майка. Когда нужно, она умела быть очень настойчивой. — Что они с ней сделали?

Я поперхнулась какао, Яна нервно закашлялась, даже Тина, и та слегка зарумянилась. И только Летта осталась по-прежнему невозмутимой.

— Они ее приютили. Подогрели, обобрали... то есть я хотела сказать: подобрали, и обогрели. Накормили, сестрой нарекли, а потом в банду приняли. Что же еще? — пожала она плечами.

— Ну да, что же еще... — пробормотала Майка. — А дальше?

— Дальше стали они вместе на дело ходить, — вдохновенно продолжила Илетта. — А мачеху поймали, долго пытали и в наказание засунули ей ледяной цветок в...

— Только без подробностей, — выдохнули мы поспешно и очень дружно.

— Дай спокойно доесть, а? — добавила Тина, и целительница, надувшись, умолкла.

За столом повисло молчание. Летта обиженно ощипывала булку. Майнола с Тиной допивали чай. Арьяна — какао. А вот у меня аппетит совсем пропал. Не из-за рассказа о похождениях падчерицы, нет, — из-за пристального чужого взгляда, что вот уже несколько минут буквально прожигал во мне дыру.

— Май, — буркнула я наконец. — подвинься чуть вправо, пожалуйста.

— Смотрит?

Подруга догадливо кивнула и качнулась вбок, загораживая меня.

— Смотрит, — вздохнула я.

— И уже давно, — подтвердила Летта, которой с ее места все было прекрасно видно.

— Упрямый... — хмыкнула Майнола, то ли иронично, то ли уважительно. — Одно слово, боевик. Не сдается. Значит, после завтрака точно подойдет. Девочки, из столовой выходим вместе и от Керри ни на шаг, потом...

Но договорить она не успела.

— Адепты, внимание! — разнесся по залу магически усиленный голос Бригетты Дугл, секретаря ректора. — После завтрака всем собраться в актовом зале. Повторяю...

Мы переглянулись

— Интересно, что все это значит? — протянула Овентина.