— Что ты не можешь принять? — неожиданно мягко спросил он. В глубоком голосе прозвучали прямо таки бархатные нотки. «Может быть и таким», — отрешенно констатировал разум Алисы. Вопреки своей воле она начала как-то успокаиваться.

— Вот это. Массовые смерти. И твое спокойное к ним отношение, — ответила она. А что еще оставалось делать? Только ответить на вопрос.

— Люди смертны, — так же мягко ответил он. — Кто-то должен делать эту работу. Не принимая… ты не принимаешь уклад вещей.

— А ты можешь… отказаться? — неожиданно для себя самой спросила она.

А ведь и правда… Если бы Доминик не занимался тем, чем занимался, он бы был ей даже чем-то симпатичен.

14. Глава 13

— Все устроено так, как устроено, Алиса, — по-прежнему очень спокойно и мягко продолжил он. — Я не откажусь от этой работы. Я создан для нее. И я не могу предотвратить теракт. Никто из нас не может. Он все равно произойдет. Я не могу подарить тебе их жизни. Но я хочу, чтобы … тебе было хорошо. Во всем остальном. Чего еще ты хочешь? — он действительно доброжелательно и мягко посмотрел на нее.

И Алиса…

Да, из принципа следовало отказаться. Отказаться от всего – от любой помощи, от общения с ним. Не разговаривать с ним, пока он не откажется от этой «работы». Делать вид, что он для нее пустое место. Она ведь видит, что нравится ему! Сам признался. Потому и забрал. Единственное, чем она может «наказать» его – это пренебрежением. Это ее единственный «рычаг» давления.

Только вот вряд ли получится… Вряд ли она его переупрямит.

Поэтому, разум подсказывал другое. Помочь несчастным, что умрут послезавтра, она не может. И он не перестанет быть смертью из-за ее прихоти. Он не пойдет против «системы», чтобы спасти жизни неизвестных американцев.

Ее конфликт с Домиником ничем не облегчит их ситуацию.

А вот родителям помочь она может. Тем более, что он сам предложил.

Алиса помолчала, заставляя гнев и возмущение улечься.

Принимать… уклад вещей. Видимо, придется. Спорить с Домиником просто … «невыживательно». А с мироустройством – и подавно. Даже, если эмоции не могут так просто смириться с ним.

А вдруг… Доминик вообще рассердится и отправит ее домой, подумалось Алисе. Тогда она будет обречена. Запущенные им механизмы сработают, и она умрет. Кому от этого будет лучше? Нет, умирать Алисе все еще не хотелось.

Здесь ее ждет одиночество вдвоем с Домиником. Но она словно «укрылась» в этом уголке мироздания от предначертанной судьбы. От предначертанной смерти.

Может быть, там наверху давно уже решили, что ей не место на Земле, что ее душа должна продолжить свой путь в другом месте. Но… Алиса чувствовала, что не готова принять это. Не готова проситься обратно домой, где вскоре погибнет. Может быть, спустя какой-то срок… когда жизнь здесь, вдали от других людей станет невыносимой…

Но сейчас не готова. Совсем.

— Послушай, Доминик, — произнесла она. — Если ты действительно хочешь помочь мне… Завтра я должна была позвонить родителям. Понимаю, что отсюда это невозможно. Но… ты ведь ходишь в наш мир. Значит, можешь передать записку. Я напишу родителям, что жива, но срочно пришлось уехать на стажировку заграницу, очень горящее выгодное предложение. А ты подбросишь ее им на кухню, например. Или, еще лучше… я дам тебе пароль от своего е-мэйла. Наверняка, ты можешь найти компьютер… И ты перешлешь текст по е-мэйлу. Так менее «подозрительно», чем подбрасывать записку… Поможешь? Ты ведь можешь это, правда? — она с мольбой посмотрела на него.

— Да, могу, — ответил он.

— Так сделаешь это?! — обрадовалась Алиса.

— Нет, — спокойно и серьезно ответил он. Словно отвесил пощечину.