Разгромленный салон и труп в луже крови произвел на девушку должное впечатление. Когда следователь Максим Николаевич Огнецвет в составе дежурной следственно-оперативной группы прибыл на место убийства, Ольга пришла в сознание, но все еще тряслась и заикалась. Она сидела на кушетке, в карете скорой помощи, завернувшись в клетчатое одеяло, любезно предоставленное медсестрой. Врач мерял девушке пульс. Пульс был гораздо выше нормы, но уже не критично – начало действовать успокоительное.

Следователь осмотрел место преступления, а затем опросил свидетельницу.

За время работы следователем Максим много чего повидал: и повешенных, и утопленников, трупы, разрезанные на кусочки и хранящиеся как мясо в морозильнике, был даже один, замурованный живьем в бетонную стену. Хладнокровия и выдержки следователю было не занимать. Но после осмотра места преступления даже он поморщился.

Подошедшие к началу рабочего дня сотрудницы магазина после того, как опознали труп хозяйки, протошнились в туалете и вдоволь наплакались, также дали свои показания следователю. Не забыли рассказать и про первый инцидент, случившийся в салоне три недели назад.

Следственно-оперативная группа в составе оперуполномоченного, двух судмедэкспертов, трех экспертов-криминалистов, кинолога с собакой и самого следователя приступила к работе.

Дело выходило странное. Хозяйка убита с нечеловеческой жестокостью. При этом деньги из кассы не взяты. Дорогая мебель, ноутбук – все целое. Зато разбиты манекены, кроме одного из центральной витрины, который снова исчез.

На первый взгляд, это было похоже на расправу над конкуренткой, которая проигнорировала первый акт устрашения – разбитую витрину и кражу манекена. Но с выводами спешить рано. Максим набрал рабочий номер:

– Старший лейтенант Огнецвет. Я на месте происшествия. Вызовите ко мне сержанта Федотова. Срочно.

Через сорок минут Федотов прибыл. Дознаватель и следователь поздоровались, Огнецвет изложил суть дела. Федотов согласился с мнением Огнецвета, что кража манекена и это убийство как-то связаны между собой, но не корыстными побуждениями. Изложил свои предположения.

Через день, когда получили результаты дактилоскопии, экспертизы, собрали вместе все заявления, рапорты и составили акт расследования, Огнецвет и Федотов снова встретились и надолго засели в кабинете следователя.

По приказу вышестоящего начальства Федотов передал дело о разбитой витрине и краже манекена Огнецвету – хулиганская выходка в свете нового происшествия уже не казалась таковой и теперь представлялась как первая часть продуманной двухходовки, завершившейся убийством. А разбираться с таким серьезным делом – это уже прерогатива следователя по особо тяжким преступлениям.

– Но свадебные платья – это все же не бриллианты и не наркотики, обороты такого бизнеса не столь огромны, чтобы за его делёж размалывать конкурентку до состояния фарша. И почему вешалкой? Не проще ли застрелить или сильно ударить по голове битой, подкараулить и сбить машиной, отравить, наконец? Может, удары нечеловеческой силы были нанесены в состоянии ярости, аффекта? Тогда это больше похоже на сведение личных счетов, – рассуждал следователь. – Но каковы мотивы?

– А может, ссора произошла как раз из-за манекена?! Ведь вы говорите, он снова пропал, – предположил дознаватель, задумчиво покрутил карандаш в руках и продолжил: – Я думаю, это особый манекен, возможно, робот… боюсь показаться вам странным, Максим Николаевич, но я начинаю верить подозреваемому по первому делу парню, который утверждает, что кукла передвигалась самостоятельно…