Обе женщины, что сидели внутри, стоически переносили тяготы пути. Не жаловались на судьбу, но и разговоров почти не вели.

Леди Пейсли умудрилась даже задремать. Что говорить? После замужества она более двадцати лет прожила в этих краях и успела привыкнуть к ним, быть может, даже полюбить. Давина, отчасти даже завидовала ей. Она сама беспокойно спала на постоялых дворах, где обе женщины уже четырежды были вынуждены остановиться. Не могла выспаться и в дороге. Никогда ранее дочь лорда Керра не выбиралась дальше Аллоа: не было ни средств, ни необходимости. Исключением стала только поездка в соседний Данблейн на свадьбу одной из сестер.

Сначала ее увлекло само путешествие. Она с интересом наблюдала, как равнины сменялись холмами, как впереди показались первые отроги Северо-Шотландского нагорья, а после и сами горы. Тогда-то Давина впервые ощутила разницу между ними и долиной, в которой выросла. Здесь кое-где еще лежал снег, несмотря на то, что уже наступила весна. Вершины гор Тарбет и Аррокар блестели на солнце. Их снежные шапки, по словам леди Пейсли, никогда не таяли.

Дорога стала уже, круче. Все больше поднималась вверх, петляла. Возница правил осторожно и экипаж двигался заметно медленнее. Вместо трех миль в час они теперь преодолевали в лучшем случае две да и то лишь тогда, когда не поднимался ветер.

Казалось, сама природа выступала против предстоящего брака, или же Давина видела знаки судьбы там, где их вовсе не было.

Она ни на мгновение не забывала о том, что едет на собственную свадьбу. Ее мужем должен был стать мужчина, которого она никогда не видела прежде. Если бы речь шла о помолвке, подобные обстоятельства не показались бы чем-то невероятным. Но помолвки не было. Родители толком не смогли ответить, почему жених не появился в их доме. Тетка тоже отмалчивалась. Может быть, он хромой или так болен, что не встает с постели? В первом случае смириться можно. Во втором совсем непонятно, зачем ему жена.

– Зачем люди женятся? – размышляла Давина вслух.

– Странный вопрос! Для продолжения рода, конечно! – ответила леди Пейсли, не открывая глаз. – Если муж вдруг охладеет к тебе, напомни ему об этом.

– Дети рождаются, вырастают, женятся и рожают новых детей… В чем смысл этого круговорота?

– Много болтаешь! – тетка потянулась, расправила платье, сложила руки на коленях. – При муже лучше держи язык за зубами. Мужчины любят не умных, а покладистых женщин. Меньше говори, больше слушай и будет тебе счастье.

Священник в церкви говорил о смирении, матушка учила покорности, отец напоминал о долге и никто из них не вспомнил о любви.

Давина вздохнула и отвернулась к окну. Отдернула занавеску. Холмы и горы сменились широкой полосой воды.

– Вот и залив Лох-Файн, – произнесла леди Пейсли. – Еще немного, и путешествие закончится.

– Залив? Значит, он выходит к морю? Там плавают корабли?

– Откуда мне знать? Я никогда не интересовалась этим вопросом. Достаточно того, что корабли плавают по морям. Но упаси меня Господь ступить на них! Под ногами должна быть твердая земля, а не какая-то деревянная посудина. Человек не рыба, чтобы плавать в воде.

– Человек и не конь, а все же мы движемся быстрее, чем если бы шли пешком, – возразила Давина.

– Несносная девчонка! – пожурила ее тетка, но совершенно беззлобно. – Может, оно и к лучшему. Именно такая жена нужна лорду Ирвину.

– Ирвин, – повторила Давина, – зеленая река. Тетя Пейсли, почему ты раньше не называла его по имени? Все “лорд” и “лорд”! Вдруг я приняла бы за него кого-то еще?

– Ты ни с кем его не спутаешь. Помню, когда впервые увидела его еще ребенком, подумала, какой смышленый мальчик растет, наследник, будущий вождь клана Маккаллум. Кто же знал, что все так обернется?