Несмотря на ужас, я ощутила, как в желудке медленно разгорается пламя. Почему я обязана стать супругой вот этого тиранствующего шута, живого или мертвого?

– Я так не думаю.

– Что?

– Я сказала: я так не думаю. Не хочу за тебя замуж!

Глаза Лим Тиан Чина превратились в щелочки. Несмотря на решительные слова, мое сердце трепетало.

– У тебя нет выбора. Я уничтожу твоего отца.

– Тогда я стану монахиней.

– Ты даже не представляешь степень моего влияния! Я буду преследовать тебя, твоего отца и эту надоедливую няньку до скончания веков. – Он рвал и метал. – Чиновники пограничья на моей стороне и заявляют, что у меня есть право на тебя!

– Все равно, ты мертв! Мертв, мертв, мертв! – завизжала я.

С повторением этого слова его фигура начала трястись и вздрагивать. Пышно украшенный холл с сотнями красных свечей поплыл и стал исчезать. Последнее, что я увидела: лицо Лим Тиан Чина растворяется, а его силуэт смазывается, точно гигантская рука провела по нему ластиком.

После этого происшествия я тяжело заболела. Ама нашла меня лежащей на полу, свернувшейся в клубочек наподобие рака без панциря. Врач посмотрел на мой язык, пощупал мой пульс и мрачно покачал головой. Он сказал, что редко видел кого-либо столь юного с таким ничтожным количеством «ци», жизненной силы. Будто кто-то вытянул из меня половину моей энергии. Поэтому он прописал курс «согревающих продуктов»[21]. Женьшень, вино, лонган, имбирь. На третий день, когда я поправилась достаточно, чтобы сидеть в кровати, няня принесла мне миску куриного супа с кунжутным маслом, чтобы укрепить сердце и нервы. В утреннем свете она выглядела высохшей – настолько, что дуновение ветра унесло бы ее прочь.

Я выдавила из себя тень улыбки.

– Со мной все хорошо, Ама.

– Не знаю, что с тобой приключилось. Врач сказал, был приступ мозговой горячки. Твой отец винит себя.

– Где он?

– Он провел у твоей кровати последние несколько дней. Я заставила его лечь спать. Нет смысла в том, чтобы все в доме заболели.

Я отхлебнула обжигающего супа. В арсенале Ама было много отваров, но она сообщила, что мы начнем с куриного, раз я так ослабла. Позднее мне придется принять женьшень.

– Это дорого, – заметила я.

– Какой толк от сбережений, когда все так плохо? Не тревожься о деньгах.

Она строго на меня взглянула и ушла. Я же слишком устала, чтобы с ней спорить. Врач пришел снова и прописал курс прижигания полынной сигарой и еще трав, чтобы согреть мою кровь. Он казался приятно удивленным скоростью моего выздоровления, но я знала истинную причину. На прошлой неделе я не видела снов.

Тем не менее иллюзий по поводу сложившейся ситуации у меня не осталось. Если речь шла о безумии, все бесполезно. Но если дух Лим Тиан Чина действительно охотился на меня, должны быть способы с этим справиться. По-видимому, я обязана дать разрешение на свадьбу, судя по тому, как он настаивал на церемонии. Но его дикие речи о чиновниках пограничья, кем бы они ни были, и утверждение, что он имел право на меня, тревожили и даже пугали. Я жалела, что лишилась часов Тиан Бая. Во время броска они упали за тяжелым железным шкафом, и пока я валялась в кровати, сдвинуть мебель и достать их было делом немыслимым. Я попросила Ама разыскать часы для меня, но она отказалась. Она была настроена против подарка как проводника несчастья в любом событии, и я быстро осознала, что лучше всего не упоминать о потере – а то еще она их выбросит.