– Как и ты – на моём, – с этими словами он коснулся губами её лба.

Закрыв глаза, Изабель продолжила. Она сама не понимала, чем руководствовалась в тот день. Возможно, она просто устала жить с тайнами, возможно, ей просто хотелось порадовать мать своими успехами. А ведь они были. И немалые. Изабель пророчили светлое будущее в театре и бюджетное место в университете.

Она была до того счастлива, что была уверена, будто бы мама разделит с ней её радость. Папа бы точно гордился своей бойкой дочерью.

– Мне выдали роль в «Salle Molière» в Лионе, – выдохнула Изабель. – Небольшую. Уже не помню, кого я играла. Помню, что должна была, как и сегодня, спеть в прологе.

Тогда Изабель работала в небольшом театре неофициально, поэтому зарплату ей выдали билетами. В тот день артистка, которую девушка замещала, сорвала голос, так что свой дебют на сцене Изабель воспринимала как свалившуюся с небес удачу.

Вот только, погрузившись в творчество, фактически сбежав из дома в театр, она забыла, каким деспотом была Ивет.

– В зрительном зале шоу было интереснее, чем на сцене? – спросил Эрик, когда девушка надолго умолкла.

Изабель сжала губы в линию, стиснув пальцами подол платья. Замечание мужчины попало в точку и, как обычно, было жестоким и хлёстким в своей прямолинейности.

– Я не добралась до первого припева, как она забралась на сцену и стала срывать с меня платье.

Эрик нахмурился. Девушка ожидала увидеть в его лице насмешку или похоть, но нашла только смятение, сочувствие, злобу.

– Это ужасно, – произнёс он.

– Её пытались оттащить, – голос Изабель звучал глухо, без эмоций. – Но она была на эмоциях, с ней не могли справиться даже крупные мужчины. Зрители поначалу смеялись, но вскоре поняли, что что-то не так. Когда моя мать стала кусаться, когда расцарапала лицо одному из актёров…