— Поставила ее на место?

— Не переживай, — подмигнула Лиля. — Думаю, Мотя больше не будет иметь никаких претензий.

— Почему ты ее так странно зовешь?

— Что значит «странно»? Матильда, Мотя. Вполне обыкновенно.

— Не для нашего общества.

— Могу тебя сократить до Тёмы. Хочешь?

— Нет, избавь, — покачал головой маг. — Твоя камеристка - чудная дама, ни с кем на контакт не идет, рад, что хоть тебя послушалась.

— Я знала, как ее убедить. Звучит невероятно, но в какой-то момент я вдруг поняла, что именно надо сказать, словно за меня кто-то это произнес, а я только повторила. Вышло немного грубовато, но действенно.

— А голова больше не болела? — почему-то уточнил маг.

— Нет, спасибо, думаю, ты вылечил надолго, — Лиля безмятежно махнула рукой. — Кстати, а зачем вообще нанимали такую стерву? Я про Матильду. Не могли подыскать милую, спокойную, понятливую?

— Время поджимало.

— Какое время? У вас был год!

Артемис нахмурился:

— Почему год?

— Она пришла около года назад.

— Что за глупости? Мы срочно искали камеристку, так как узнали о твоем «возвращении из путешествия». Матильда нанялась за пару дней до твоего появления.

Лиля остановилась и задумчиво глянула на мага:

— Вот как? Интересно. За пару дней, значит... Наводит на определенные мысли...

— На какие? — Артемис тоже замер.

— На разные. А впрочем, будет время обо всем подумать. Молчи пока, ни слова лишнего, понял? — Она прищурилась. — У меня образовался целый табун из темных лошадок.

Карета медленно тряслась по бесформенной колее.

«Как в России, — вдруг подумала Лиля. — Две беды: дороги и... — Она покосилась на Матильду. — И дураки».

Камеристка поджимала губы, но молчала, лишь изредка бросая недовольные взоры на мага, примостившегося на сиденье напротив.

— Долго еще? — устало спросила Лиля.

— Нет. — Артемис выглянул в окошко. — Насколько я ориентируюсь, мы подъехали вплотную к Чернолесью. Думаю, еще полчаса - и все.

Сам собой, Лиля не горела желанием встретиться с женихом, просто спина от долгого сидения устала. Но, надо признать, предвкушение разгадки, связанной с лордом, приятно грело душу.

Уже вторые сутки они путешествовали по землям империи. Лиля успела разглядеть как доходные поместья, так и нищие дома. Несколько деревенек, пару больших городов. Не далее как сегодня в обед они проезжали через прекрасные леса, принадлежащие какому-то зажиточному человеку. Лиля вздохнула. Хотелось, чтобы у лорда было не хуже. Перспектива провести несколько недель в глухомани совершенно не радовала.

— Это невыносимо, — выдохнула она. — Побыстрее ехать нельзя? Ползем как черепахи.

Тугой корсет больше напоминал пыточный инструмент, нежели украшение.

— Матильда, пожалуйста, расшнуруй немного.

Камеристка хотела что-то возразить, но вспомнив недавнюю отповедь, послушно взялась за застежку.

Лиля облегченно ссутулилась. Плечи, словно налитые свинцом, заныли.

— Можно обойтись и без этого каркаса, — пробубнила она.

Артемис улыбнулся:

— Мода, госпожа, мода.

— Коко Шанель на вас нет.

— Кого?

Лиля отмахнулась и вдруг заметила, что карета начала останавливаться.

— В чем дело? — Маг вновь высунулся в окно. — Вот проклятье!

— Что такое?

— Кажется, там знамя лорда Риккона.

— Мы достигли Чернолесья?

Артемис обернулся, и по выражению его лица, стало понятно, что случилось что-то незапланированное.

— Хуже. Он выехал нам навстречу.

Лиля почувствовала, что бледнеет. Как - навстречу? Зачем?

— У него других дел нет? А если я неприбранная? Непричесанная? И вообще, у меня корсет расшнурован!

Но подбежавшие лакеи торопливо распахнули дверцы, и ей ничего не оставалось, кроме как выйти на песчаную дорогу. Матильда выпрыгнула следом и поспешно вцепилась в хозяйский корсет.