Даже мама так не заботилась, потому что всё свободное время посвящала новорождённой Машеньке.

А потом папы не стало…

Но тёплые детские воспоминания я до сих пор бережно храню в своём сердце.

– А теперь марш в машину, я отвезу тебя, куда скажешь. Заодно и поговорим, – кивает на свадебный лимузин и тепло улыбается при этом.

Быть может, Мирон Сергеевич не такой плохой, каким кажется на первый взгляд?

На раздумья не трачу много времени, потому что понимаю, что выбор у меня невелик. К тому же, Красногорский так настаивает на разговоре, что лучше, наверное, выслушать его и навсегда поставить в этой истории точку.

Киваю в ответ и иду вместе с боссом к машине. Приподняв полы платья, усаживаюсь в автомобиль, но вдруг понимаю, что что-то мешает.

Фата. От ветра цепляется за дверцу и норовит улететь. Перехватываю её пальцами и затягиваю в салон, торопливо отодвигаясь, чтобы мужчина тоже мог сесть. Не могу смотреть, как он стоит на пронизывающем ветру в одной рубашке, пиджак ведь мне отдал.

– Говорите, что хотели, – всем видом даю понять Мирону Сергеевичу, что не в настроении сейчас вести долгие задушевные беседы. – Только не надо вот этого вашего: забудь о разводе! – подражаю грубому мужскому голосу. – Для начала объясните, что вам нужно от меня, а потом я подумаю, смогу ли помочь. Слышите? Помощь – это нечто добровольное, когда человек сам принимает решение…

– Всё-всё, – усмехается мужчина, приподнимая руки в защитном жесте. – Я понял тебя, понял, – хмыкает босс и вдруг ни с того ни с сего грозит мне указательным пальцем. – А ты язва, – почему-то из его уст ругательство звучит словно комплимент.

– Мирон Сергеевич, – слегка подаюсь вперёд, – вы не думайте, пожалуйста, что моё терпение безгранично.

– А ты не думай, девочка, что можешь мне угрожать, – скалится недобро, немного пугая и вынуждая сбавить обороты.

– Пф, – фыркаю и откидываюсь на спинку шикарного сиденья.

Зря я допустила мысль, что старший брат моего жениха хороший и добрый человек. Он такой же, как и Славик, а может и хуже.

– Я повторю то, что уже говорил: если я разведусь с тобой, то у меня будут серьёзные проблемы.

– Какие? – не скажу, что мне интересно знать о проблемах босса, но это крайне важная деталь, без которой я не стану вести никаких переговоров.

Попроси Красногорский по-хорошему, я, быть может, и согласилась бы походить месяц-другой со штампом в паспорте.

Но он не просит, а приказывает, причём, не понимает, с чего вдруг я так упорно отказываюсь.

– Серьёзные, – пытается уклониться от ответа.

– Ну, вот и разбирайтесь сами со своими серьёзными проблемами, – натянуто улыбаюсь и снимаю с себя пиджак. – А я хочу домой, устала, вот где у меня эта свадьба, – провожу ребром ладони по шее и выпрыгиваю из салона остановившегося возле моего подъезда автомобиля.

На улице действительно очень холодно, и как я не заметила этого, когда из ЗАГСа сбежала? К платью у меня была шубка, но она осталась где-то в здании, я уже и не помню, где её потеряла.

Покрепче обнимаю себя руками и, путаясь в юбке, торопливо бегу к подъезду.

Мечтаю только об одном: снять с себя скорее это измученное и уже немного потрёпанное платье, залезть в полную горячей воды ванну и забыть сегодняшний день, как страшный сон.

Конечно, мне придётся вечером, когда мама с Машей вернутся с банкета, как-то объяснить им ситуацию. Но это будет потом, а пока моя цель – второй этаж небольшого многоквартирного дома.

Несколько раз нажимаю на звонок соседской квартиры, чтобы попросить у живущей по соседству бабушки запасной комплект ключей. Свой я оставила в доме у Славика, ведь не думала, что после свадьбы сразу поеду к себе. Мне такое и в голову не могло прийти.