Они приехали быстро. Один за другим. Тётя Салима вошла последней, поднимаясь на крыльцо степенно, как всегда – с достоинством. Лицо спокойное, даже немного торжественное. Ещё бы, она считала, что всё сделано правильно.

Я не стал тянуть. Сразу бросил на стол приглашение.

– Посмотри.

Тётя взяла конверт, расправила. Глаза пробежались по буквам, губы чуть дрогнули:

– Всё правильно. Малия Азимова. Что-то не так?

Я поднял взгляд. Ровный, прямой.

– А ты уверена, что я просил засватать Малию?

Тетя Салима нахмурилась. Моргнула. И только теперь её уверенность дала трещину.

– А разве… ты не это имя называл? – голос её дрогнул, и пальцы чуть сжались на бумаге.

Я наклонился вперёд.

– Нет. Я сказал: Алия. А-ЛИ-Я. Ты ослышалась. Или решила, что мне всё равно?

Она замерла. Потом опустилась на стул, медленно, тяжело, будто внутри всё обрушилось.

– О, Аллах… – пробормотала она. – Я думала… Ну… вы молодые… Я решила, ты её так по-своему, ласково зовёшь. Алия, Малия – для меня одно звучит. Откуда мне знать, как вы сейчас называете друг друга?

– Тётя Салима, я выбирал не имя, а человека. Ты даже не уточнила, кого именно я имел в виду. Ты просто поехала – и выбрала за меня.

Она заломила руки, словно молилась. Пальцы дрожали, губы тоже. Лицо посерело.

– Таймур… сынок… я старая уже, прости. Когда мы пришли, родители сказали, что Малия согласна. Они не удивились, не уточнили. Я подумала – ты уже всё обговорил. Что лишний раз тревожить. Девочка молчаливая, глаза в пол. Мы подумали – она согласна.

Я усмехнулся. Жёстко.

– Конечно. Ты подумала. Родители подумали. И никто не спросил меня. Решили – близняшки, какая разница? Одно лицо – и хватит.

Тётя вскинулась, как от пощёчины:

– Ну а разве не одно лицо?! – выдохнула. – Они ж как куклы одинаковые! Лицо одно, фигура – одна. Кто их отличит, если они рядом не стоят? Малия – девочка хорошая, скромная, тихая. Умная. Что тебе ещё нужно, Таймур?

Я встал, подошёл ближе. Очень медленно. Глядя ей в глаза.

– Мне нужна та, кого я почувствовал. Которая смотрела мне в глаза, не отворачивалась. Которая заступилась за чужого ребёнка, когда другие молчали. Я выбирал не лицо. Я выбрал женщину с характером. А это была – Алия.

Тётя опустила голову. Вздохнула.

– Значит… всё напутали… О, Боже, что же делать теперь… Люди уже знают, свадьба назначена, родня приглашена…

– Я сам поеду к ним. – Я уже отвернулся. – Посмотрю в глаза этой Малии. И объясню всё. Я не позволю, чтобы меня женили на женщине, которую я не выбирал. Даже по ошибке. Даже из добрых побуждений.

– Таймур… – тетин голос уже дрожал, от эмоций. – Ну не кори ты так старую женщину… Я же хотела, как лучше. Я думала… ты будешь доволен…

Я остановился у двери. Сказал, не глядя:

– Я доволен, когда моё слово слышат. А не додумывают за меня.

И ушёл. Тишина за спиной была вязкая, с привкусом вины.

***

Я стояла перед зеркалом, поправляя платок. С утра дома всё было на ушах – кто-то таскал посуду, кто-то раскладывал ткани, мама ходила с молитвами по комнатам. А я просто старалась не мешаться под ногами.

Свадьба приближалась. Казалось, весь дом жил этим. Только я – нет.

Я до сих пор не понимала, как всё так быстро случилось. Ещё пару недель назад мы с Алией обсуждали совершенно другое, смеялись, пили чай, и вдруг – сваты. Решение. Приглашения. И тишина в доме.

Я не задавала лишних вопросов. Мне просто сказали: всё уже решено. “Ты подходящая. Он согласен. Всё будет по воле Аллаха”.

Я не возражала. А кому это было нужно?

Стук в дверь прозвучал резко, отрывисто. Я вздрогнула.

Мама была на кухне, отец – где-то в саду. Я подошла к двери и открыла. И тут же замерла.